Рассказ третий. Вечный огонь

— Пойдём принимать гостей. Он спустился вниз и приказал открыть ворота. Стройные шеренги остроухих эль'фаров тянулись вдаль по дороге. Все как один одеты в латы изумрудного цвета, за спинами колчаны, луки в чехлах, на поясах клинки. Анкер не был знатоком оружия, но и его скромных познаний было достаточно, чтобы понять: перед ним отборные части, элита эль'фарской армии. Во главе шёл их предводитель. Молодой, по меркам своего народа, и глубокий старец, по разумению людей. Ещё бы, прожить три столетия, — ни это ли божье благословение? Анкер взглянул на эль'фарского предводителя и невольно пропитался уважением к нему. Держался тот строго и уверенно, во всём являя пример для своих подчинённых и несомненно, у себя на родине, он занимал не последнее место.

— Ваши бумаги мессере, — обратился, протягивая руку к предводителю Анкер. Тот учтиво кивнул и передал командиру гарнизона верительную грамоту. Быстро пробежавшись глазами по тексту, написанному на сат'кхенете[1], Анкер убедился в полномочиях предводителя и вернул ему грамоту, — Всё верно. Вы можете остановиться в гарнизоне для отдыха и пополнения припасов. Места у нас хватит.

— Вынужден вам отказать, мой друг, — настойчиво, но без угрозы ответил предводитель, — У нас приказ, как можно скорее прибыть под Асколон.

— Понимаю и потому не стану вас задерживать. Но… — Анкер помедлил пытаясь совладать с эмоциями и не выдать свою тревогу, — Прошу лишь сказать, известно ли вам, какие-нибудь новости о том, что происходит при Асколоне? Предводитель эль'фаров понимающе кивнул. Вести из Асколона приходили нечасто и большая часть Союза с замиранием сердца, ловила каждое слово прилетевшее оттуда. Эль'фар помолчал выбирая выражения.

Видимо тоже не хотел выдавать своих истинных чувств.

— Бои, там идут тяжёлые бои, — произнёс он.

— Да сопутствует вам удача! — искренне пожелал Анкер. Уступая дорогу эль'фарам он приказал настежь открыть южные ворота. Отряд эль'фаров миновал укрепления и скрылся за горизонтом.

Командир Анкер ещё долго наблюдал со стен заставы, за тем, как их флаги исчезают вдали. Он был готов поменяться ролью с любым из тех, кто отправился под Аскалон, но был вынужден сидеть здесь на заставе и наблюдать. Это угнетало его, человека привыкшего действовать.

— Никак не отпустит, командир? — раздался за спиной Анкера голос его первого помощника Балука. Анкер скривил лицо словно лимон проглотил:

— Сколько их было?

— Я насчитал четыре ряда по сто сорок три шеренги.

— Выходит часовой был прав. Целый полк с потрохами, обозом, кухней и прочим. Умчались как загнанные звери. В глазах усталость и изнеможение, а остановиться не пожелали.

— Волнуешься? — спросил первый помощник.

— А это не заметно? — ответил командир, — Сколько тут сидим, силы туда всё прибывают и прибывают, а победы всё невидно.

— И что же ты предлагаешь?

— А что нам остаётся? Будем ждать! — махнул рукой Анкер. Он ещё раз бросил взгляд туда, где, за равниной скрывался город Аскалон, затем повернул голову в сторону помощника. Балук был крупным, крепким и рослым парнем. Одним словом — настоящий оргамар. Кожа тёмно-серого оттенка, чёрные волосы, грубые черты лица и взгляд, заставляющий дрожать не только врагов, но и подчиненных. При виде такого дважды подумаешь, стоит ли нарушать дисциплину. Чтобы заглянуть ему в лицо даже Анкеру приходилось задирать голову. Потому как Балук, будучи типичным представителем своего рода, как минимум на голову, возвышался над любым человеком и всегда смотрел на остальных сверху вниз. Однако на его самомнение эти ничуть не отражалось. У оргамаров хорошо развито чувство субординации. Балук чётко знал иерархию в которой находился. Знал, что можно, а чего нельзя и как необходимо себя вести. Знал, что есть определённые обязанности и требования, в рамках которых и строил свои отношения с сослуживцами. Оргамары не принадлежали к племенам людей из-за чего некоторые испытывали перед ними суеверный страх. Хотя сам Анкер не видел в них ничего сверхъестественного: две руки, две ноги и голова. А в голове достаточно добросовестный и прямой ум. Вкупе с их природной выносливостью, стойкостью и силой это делало из оргамаров уверенных и непревзойденных бойцов. Из-за чего этими ребятами комплектовали сержантский состав Союза. Ибо они не только себя держали в узде, но и другим спуска не давали, как на поле боя, так и в казармах. Наблюдая за помощником, Анкер заметил, что тот снова при параде.

На груди до блеска натёртый доспех, руки скрыты кольчужными рукавами, а ноги защищены поножами. За спиной, на ремне, висит шлем, а к поясу прилажен боевой топор. «Не хорошо это. Уже несколько недель как на иголках ходит», — подумал командир и спросил в слух, — К бою готовишься?

— Предчувствие, — коротко ответил Балук, — Оно нас не обманывает. Мы неприятность за версту чуем. У рода Хомо[2] такого чутья нет.

— Скажешь ещё! — усмехнулся Анкер, — Я по твоему, что ли не человек?

— Ты командир. Тебе положено предчувствовать, — невозмутимо парировал помощник.