Рассказ укротителя леопардов

Позади нас раздался рев, и укротитель леопардов
спокойно обернулся. Там была перегороженная пополам клетка, и обезьяна, сидевшая в одном из отделений,
просунула лапу сквозь решетку в другую клетку. Большой серый волк схватил ее за лапу и стал тянуть что
было сил. Лапа растягивалась все больше и больше, словно она была из толстой резины, а другие обезьяны подняли страшный шум. Поблизости не было таи одного служителя, и укротитель леопардов, шагнув к клетке, резко
ударил по волчьему носу легкой тросточкой, которая
была у него в руке, потом, грустно улыбаясь, вернулся
на место и завершил начатую фразу, будто его и не перебивали.

— …поглядывала на короля Уоллеса, король Уоллес
поглядывал на нее, а Де Виль ходил с мрачным видом.


Мы предупредили Уоллеса, но куда там… Он посмеялся
над нами, как посмеялся однажды над Де Вилем, нахлобучив ему на голову, когда тот полез драться, ведро с
клейстером.

Де Виль был тогда в хорошеньком состоянии (я помогал ему чиститься), но при этом и глазом не моргнул.
И ни одной угрозы. Но я заметил в глазах его тот же
огонь, который мне часто приходилось наблюдать в глазах у диких животных, и решил вмешаться не в свое дело
и в последний раз предупредить Уоллеса. Тот рассмеялся, но после этого уже не так часто поглядывал в сторону мадам Де Виль.

Прошло несколько месяцев. Ничего не случилось, и я
стал уже думать, что бояться нечего. В то время мы
путешествовали по Западу и выступали во Фриско. Во
время дневного представления, когда большой шатер заполнили женщины и дети, я отправился разыскивать шапитмейстера Реда Дэнни, который куда-то делся вместе с моим карманным ножом.

Проходя мимо одной из костюмерных палаток, я заглянул туда сквозь дырку в брезенте, надеясь увидеть
Реда Дэнни. Его там не было, но зато прямо перед собой рядом с клеткой со львами я увидел короля Уоллеса
уже в трико, ожидавшего своего выхода. Он с великим
удовольствием наблюдал за ссорой двух воздушных
гимнастов. Все, находившиеся в костюмерной палатке,
глазели на ссорившихся, за исключением Де Виля, который, как я заметил, смотрел на Уоллеса с нескрываемой ненавистью. Уоллес и все остальные были слишком
увлечены ссорой, чтобы обратить внимание на Де Виля
и на то, что произошло.

Но я сквозь дыру в брезенте видел все. Де Виль вынул из кармана платок, как бы для того, чтобы стереть
с лица пот (был жаркий день), и прошел за спиной у
Уоллеса. Он не остановился, а только встряхнул платком и направился к выходу. На пороге он обернулся и
бросил быстрый взгляд на Уоллеса. Этот взгляд встревожил меня, ибо я увидел в нем не только ненависть, но
и торжество.

«Надо проследить за Де Вилем», — сказал я себе и
вздохнул с облегчением, когда увидел, что он вышел из
цирка, сел в трамвай и поехал к центру города. Спустя
несколько минут я уже был в большом шатре, где нашел
Реда Дэнни. На арене выступал король Уоллес, который привел зрителей в совершеннейший восторг. У него было скверное настроение, и он дразнил львов до тех
пор, пока они все не стали рычать, все, кроме Августа,
который был слишком толст, ленив и стар, чтобы приходить в раздражение из-за чего бы то ни было.

Наконец Уоллес щелкнул старого льва бичом по коленям и заставил его изготовиться для исполнения номера. Старый Август, добродушно моргая, открыл пасть,
и Уоллес засунул туда свою голову. Потом челюсти сомкнулись, вот так…

На губах укротителя леопардов появилась приятная
грустная улыбка, а в глазах отсутствующее выражение.

— И королю Уоллесу пришел конец, — продолжал он
печальным, тихим голосом. — Когда паника улеглась, я
улучил момент, наклонился и понюхал голову Уоллеса.
И тут я чихнул.

— Это… это был?.. — спросил я, еле сдерживая нетерпение.

— Нюхательный табак, который Де Виль насыпал
ему в волосы в костюмерной палатке. Старый Август и
не помышлял убивать Уоллеса. Он только чихнул.