Расскажи это птичкам

Джеймс Хэдли Чейз Расскажи это птичкам

© А. С. Полошак, перевод, 2020

© В. А. Руденко, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство Иностранка®

Часть первая

Глава первая

В дальнем конце узкой, обрамленной колючей живой изгородью дороги, такой тесной, что на ней едва могли разъехаться две машины, Энсон наконец обнаружил дом, который разыскивал уже битый час. Дом скрывался за стеной кустарника, разросшегося по обе стороны от обшарпанных двустворчатых ворот. Лишь выйдя из машины и вплотную подойдя к воротам, Энсон заметил, что тут вообще есть постройки. Виной тому был сад, который захватил все его внимание.

Небольшой, с квадратной лужайкой футов двадцать, безупречно ровной, как поверхность бильярдного стола, сад походил на экспонат какой-нибудь выставки садово-паркового искусства.

Здесь были и миниатюрный фонтан, и декоративный водопадик, и многочисленные клумбы, поражавшие буйством красок, и штамбовые розы во всем своем великолепии, и цветущие кустарники, и даже голубятня.

Некоторое время Энсон стоял у ворот, разглядывая сад, затем наконец обратил внимание на дом.

Он оказался не менее примечательным, чем сад, хотя и в ином смысле. Это было двухэтажное строение из дерева и кирпича под красной черепичной крышей. Когда-то деревянный фасад дома был выкрашен в темно-зеленый цвет, но за прошедшие годы дожди, ветер и солнце сыграли с ним злую шутку, и теперь здание приобрело обшарпанный и заброшенный вид. На окнах виднелся слой пыли и темные разводы. Латунный дверной молоток почернел от грязи. Слева от дома располагался гараж на две машины с разбитым окном, на его крыше не хватало доброй половины черепицы.

Энсон посмотрел на сад, потом на дом и снова на сад. Отступил назад и прочел название, намалеванное на воротах белой краской: «Mon Repose»[1].

Он расстегнул молнию потрепанной кожаной папки, достал оттуда полученное утром письмо и перечитал его еще раз:

Мон Репо, рядом с Прутауном

В «Нэшнл фиделити», Брент

Добрый день!

Буду признательна, если Ваш представитель свяжется со мной между двумя и четырьмя часами в любой день на этой неделе.

У меня есть несколько ювелирных изделий общей стоимостью около 1000 долларов, которые, по мнению моего мужа, следует застраховать на случай кражи или потери.

Искренне Ваша,

Мег Барлоу

Энсон распахнул ворота, отогнал машину на подъездную асфальтовую дорожку и направился к дому. Тяжелые тучи угрожающе нависли над головой. Слабый солнечный лучик с трудом пробился сквозь толщу облаков и скользнул по саду. «Через час или около того, – подумал Энсон, протягивая руку к дверному молотку, – начнется дождь». Он поднял кольцо и дважды постучал.

Сначала все было тихо, затем послышался звук торопливых шагов, и вскоре дверь распахнулась.

Эту первую встречу с Мег Барлоу он помнил до самой смерти.

Мужчиной Энсон стал, когда ему было четырнадцать лет. Тогда его родители ненадолго отправились в путешествие, оставив сына на попечение прислуги – толстой богобоязненной простушки лет на двадцать старше его. Не прошло и четырех часов с момента их отъезда, как женщина зашла в спальню Энсона, где тот валялся на кровати, читая какую-то бульварную книжонку. Спустя полчаса из прыщавого юнца Энсон превратился в мужчину, познавшего вкус плотских утех, и с тех пор желание снова и снова вкушать этот ранее запретный плод не покидало его. Тот первый опыт породил в нем убеждение (которое, впрочем, быстро развеялось), что все женщины легкодоступны. Позже, когда он осознал свою ошибку, чтобы не утруждать себя долгими ухаживаниями и уговорами, Энсон предпочитал иметь дело с проститутками. А поскольку он был весьма привередлив, на женщин, которые ему нравились, уходила львиная доля его доходов.