Расскажи мне, музыка, сказку

— О, это так непривычно для меня! Но я, пожалуй, попробую.

Итак, тысячу лет назад люди верили в многочисленных богов. Были боги лесные, речные, полевые и так далее. Один из главных богов — бог грома и молнии — звался Перуном. Среди главных богов был и Ярило-солнце. Ну, а были боги и не главные, и в их числе такие, кого люди вовсе не боялись, а, наоборот, любили. Вот к ним-то и принадлежал Лель.

Лель был покровителем всех, кто любил друг друга, и на свадьбах всегда славили Леля, чтобы он принес счастье жениху и невесте.

С тех давних времен в русском языке осталось красивое слово: «лелеять», что значит — любить, окружать нежной заботой и вниманием. Говорят про мать, что она лелеет своего ребенка. Или что садовник лелеет, выхаживает прекрасный цветок... Понятно ли я объясняю? Интересно ли меня слушать?

— Очень понятно, — сказала Наташа, — очень интересно.

— Ну что ж, если так, то я стану рассказывать о музыке. Устройся поудобнее, потому что рассказ мой будет не краток. Когда ты устанешь слушать меня, то скажешь об этом.

В те самые тысячелетней давности времена — может быть, раньше, а может, позже — жил да был на Руси славный богатырь по имени Еруслан, по отчеству Лазаревич. Был он добрым, могучим и совершил много разных подвигов. Немудрено, что имя его не забылось. Проходили годы, сменялись столетия, а люди всё рассказывали друг другу предания об удивительных делах Еруслана Лазаревича, рассказывали и не задумывались уже, легенда это, или быль, или сказка.

Предание о Еруслане еще с детства хорошо знал Александр Сергеевич Пушкин. Но сам он рассказал историю уже почти непохожую на древнюю легенду. Он и богатыря-то назвал чуть-чуть иначе — Русланом, и события, которые происходят в сказке Пушкина, совсем иные, чем в старом предании.

Сказка Пушкина «Руслан и Людмила» — это поэма, написанная стихами. А как известно, хорошие стихи обладают чудесным свойством: в них слова обретают особенную силу; певучесть завораживает; стройность и красота увлекают, — и вот уже чувствуешь, как оживает перед тобой сказочный мир, и ты не только видишь то, о чем в стихах говорится, но даже можешь ощутить все чувства, которые переживают герои стихотворного рассказа — и веселье на пиру, и страх перед неведомым, и грусть расставания, и радость победы. Живут в поэме Пушкина «Руслан и Людмила» дела давно минувших дней, преданья старины глубокой, и рассказ о них звучит легко и весело.

Великим волшебником был Пушкин. Когда же с поэмой Пушкина познакомился композитор Михаил Иванович Глинка, в том мире, где жили созданные поэтом Руслан и Людмила, зазвучала волшебная музыка.

Настоящие композиторы творят посредством музыки чудеса, точно так же как настоящие поэты творят чудеса посредством стихов. То, что ты, девочка, услышала и увидела сегодня, рождено фантазией, талантом и мастерством двух гениальных людей— поэта и композитора. Ты, наверное, слышала или читала, что Пушкина называют солнцем русской поэзии. Именно он, как никто, почувствовал и показал всем, какие богатства таятся в нашем родном языке, как он гибок, выразителен, многообразен и прост.

А Михаила Ивановича Глинку можно назвать солнцем русской музыки.

Я думаю, тебе понятно, что у разных народов музыка звучит по-своему. В речи, в характере, в жизни и нравах людей разных стран есть свои особенности, свои неповторимые красоты. Есть они и в музыке любого народа. Неисчислимый драгоценный клад заключен в русской народной музыке. Глинке этот клад открылся во всем богатстве, и композитор сумел зачерпнуть из него полной мерой. Как в русской литературе Пушкин, так и в русской музыке Глинка впервые заговорил живым, образным и прекрасным языком своего народа. И в сказке о «Руслане и Людмиле» звучание народной музыкальной речи слышится особенно отчетливо.

Вспомни, как Людмила поет «Грустно мне, родитель дорогой», или ее мотив «Ах ты, доля, долюшка». Эти сочиненные Глинкой напевы удивительно близки по характеру грустным, протяжным народным песням. А когда Людмила начинает подшучивать над Фарлафом, кажется, будто звучит веселый плясовой напев. Размышления Руслана среди мертвого поля напоминают задумчивые песни, которые издавна поют в народе. Ну, а хоры в «Руслане и Людмиле» похожи на настоящие древние хоровые песнопения.

Ученый Кот замолчал. Стало уже совсем темно. По-прежнему в открытое окно вместе с вечерней прохладой доносился слабый шум ветвей. Но ни этот шум, ни шуршание хвои, ни тихое потрескивание коры и сухого валежника почти не нарушали тишины, стоявшей в избушке. И поэтому, едва где-то за стеной зазвучала музыка, Наташа, прислушавшись, сразу же смогла узнать ее: именно эту музыку слышала она сегодня, ожидая начала неведомых событий.

Когда же Ученый Кот Нестор заговорил, его рассказ снова повел ее туда, в тот мир, где она уже побывала, и звуки музыки сливались со словами Ученого Кота.

— Ты слышишь, о синеглазая, как звучит увертюра жизнерадостная, ликующая, бодрая, какая дышит в ней богатырская мощь?