Расскажи мне сказку на ночь, детка (СИ)

Я осторожно забираю презерватив из тонких пальцев и откладываю в сторону. Подвигаюсь ближе и накрываю Рианну собой, обнимая, а потом резко переворачиваюсь на спину. Моя муза от неожиданности падает на меня, но тут же упирается руками в кровать, приподнимаясь, и ее волосы волной ложатся мне на плечи, обдавая горько-сладким ароматом мандарина. Мужским ароматом, моим… Она такой же шампунь купила, что ли?

Жаль нельзя купить аромат Рианны. Я бы втер его себе в кожу.

– Покажи мне, как ты умеешь извиняться, – говорю ей и заставляю себя опустить ладони на одеяло, чтобы не разорвать белое платье. Ткань тонкая, в мыслях она уже валяется на полу.

– А я должна? – дрожащим от предвкушения голосом спрашивает Ри. Ей нравится играть со мной, я это давно понял.

– Нет, ты мне ничего не должна. Можешь встать и уйти, я тебя не держу.

– Разве? – дразнит она, и у меня кровь закипает от сексуального тембра этой, казалось бы, здравомыслящей девушки. – Ты держишь меня взглядом, как магнитом. Отпусти меня, и я уйду.

Но я не могу отвести глаз. Не могу отпустить.

Сколько мы вместе? Три дня? Четыре? А кажется, она была со мной всегда.

Нащупываю рядом серебристый пакетик и разрываю зубами. В мыслях держу себя за горло и втолковываю, что нужно быть сдержанным, это ведь ее первый раз.

Ри, затаив дыхание, снимает с меня майку, царапает короткими ногтями ноющие мышцы пресса и заводит пальцы под эластичный пояс, стягивая с меня штаны. Под ними нет белья, и она снова напрягается, увидев меня раздетым. Мне кажется, что Ри передумала, но после короткого замешательства она тяжело сглатывает и начинает покрывать мой торс влажными поцелуями, повторяя все то, что я делал с ней утром. Ри передвигается вниз – и я закрываю глаза, убитый наповал, когда она осторожно проводит губами вдоль болезненно твердого члена.

– Ты же меня просто разорвешь, – доносится ее взбудораженный голос.

– Не бойся, я буду нежным… Боже, детка, возьми меня в рот. – Я нетерпеливо запускаю пальцы в волосы на ее затылке, и Ри, эта скромная экстремалка, погружает меня в нирвану. Дыхание вышибает из легких, и сущность, голодная и злая, слетает с катушек. Я резко поднимаюсь и тяну Рианну на себя, заставляя сесть мне на колени. Она обхватывает меня ногами, и я впиваюсь в ее рот, зверея от наших общих стонов. Дрожащими пальцами сдираю с плеч бретельки платья и какого-то убойного бюстгальтера, который даже рассмотреть нет времени.

Еще немного… еще немного, и я вдохну.

Под моими руками стройное тело плавится. Я с силой сжимаю гладкие бедра под платьем, не разрывая поцелуя; целую грубо и глубоко, чтобы притупить удушающую боль в горле, но легче не становится. Я ощущаю, насколько Рианна горячая между ног, и готов кончить от того, как сильно она хочет меня.

– …ты! …что?! – Дверь спиной вышибает Джерри, влетая в комнату, и на него наваливается полицейский. В первую секунду мне плевать на окружающий мир, а в следующую я впадаю в бешенство и матерюсь так, что стены осыпаются, донося понятный смысл: что за нахрен?! Оставьте нас в покое!

Снимаю с себя Рианну и быстро накрываю одеялом, пока она затуманенным взглядом смотрит вокруг, не понимая, что происходит. Натягиваю штаны и слетаю с кровати.

– Вышли отсюда! – ору, а в голове взрываются клетки мозга, который требует, чтобы его перестали выносить.

От неудовлетворенности я превращаюсь в мстительную тварь, и когда Джерри что-то там объясняет, мол, соседи позвонили в полицию, то я просто бью ему по роже. Ибо какого хрена устроили вакханалию, что даже полиция приехала?

Офицер, которого я запомнил – Зак, кажется, – осуждающе смотрит на меня и поправляет рацию на светоотражающем жилете.

– Соседи пожаловались, что у вас слишком шумно, – повторяет он.

– Да кто шумел, Зак? Никто не шумел, – возмущается Джерри, ощупывая щеку. – Только Том проснулся и орет во дворе. Так у него горе, он же не со зла.

Офицер упирает руки в бока и качает головой:

– Думаете, у нас работы нет, кроме как гулящую молодежь разгонять?

Думаю, нет. Думаю, что нынешние события – ЧП, а не норма в Ламлаше. А Зак, которому от силы двадцать два года, пытается понтоваться передо мной… Или не передо мной, учитывая, как пристально он вглядывается в девушку, которая сидит на кровати.

– Совести у вас нет, – нагнетает Зак. – Сейчас возьму и обыщу дом. Найду наркотики или пьяных несовершеннолетних – всех вас засажу.

Он бравирует в пустоту, потому что наркоты в доме нет, как и несовершеннолетних. Так что я даю добро на обыск и пытаюсь выставить парней за дверь, обещая уплатить штраф. Завтра. Завтра, мать вашу!!! Сегодня оставьте меня в покое!

– Рианна? – на прощание окликает офицер, и та показывает нос из-под одеяла.

– Зак, мы не делали ничего противозаконного, – отвечает моя девочка тоном королевы.

Офицер согласно кивает и снова крутит рацию, нервничает.

– Я всего лишь выполняю свою работу, – оправдывается он. Перед Рианной люди почему-то часто начинают оправдываться. – Кстати, это твой дядя позвонил с жалобой. Эндрю Дикинсон.