Рассказы

Но прошло еще три дня, прежде чем ему удалось выкроить время. Как-то вечером, перед тем как лечь спать, он зашел в кабинет и был поражен, обнаружив, что весь пол покрыт улитками в три или четыре слоя. Ему с большим трудом удалось закрыть дверь, не раздавив ни одной из них. Плотные скопления улиток по углам делали комнату абсолютно круглой, словно он стоял внутри огромного каменного шара, склеенного из отдельных кусочков. Мистер Кнопперт хрустнул пальцами и с изумлением стал осматриваться. Улитки не только покрывали все поверхности, но даже фантастической гроздью свисали с люстры.

Мистер Кнопперт попытался опереться рукой о спинку стула, чтобы сохранить равновесие, но рука его также наткнулась на ракушки. Он невольно улыбнулся: улитки лежали и на сиденье. Прилепившись друг к другу, они напоминали огромную бугристую подушку. Нет, с потолком действительно нужно было что-то делать, причем незамедлительно. Взяв в углу зонтик и стряхнув с него улиток, он расчистил себе место на столе, чтобы можно было встать. Концом зонтика он проткнул обои. Под тяжестью улиток большой кусок бумаги свесился почти до самого пола. Мистер Кнопперт расстроился и неожиданно для себя даже разозлился. Вода заставит их двигаться. Он потянул на себя ручку, приводя в действие разбрызгиватели.

Вода хлынула во все аквариумы. В то же мгновение вся комната пришла в движение. Мистер Кнопперт сделал несколько осторожных шагов, скользя по полу и старясь обойти беспорядочно копошившиеся раковины, гремевшие, словно галька на морском берегу. Несколько разбрызгивателей он направил прямо на потолок и сразу понял, что совершил ошибку. Размокшая бумага начала отрываться от потолка, и мистер Кнопперт едва успел увернуться от медленно падавшей склеенной массы, при этом получив удав по голове — и довольно ощутимый — концом огромной гирлянды из улиток. Оглушенный, он опустился на одно колено. Надо бы открыть окно, подумал он, здесь слишком душно. Улитки уже облепили его ботинки и ползли вверх по брюкам. С раздражением пытаясь стряхнуть их с ног, он направился к двери, чтобы позвать на помощь кого-нибудь из слуг. В этот момент на него упала люстра. Мистер Кнопперт грохнулся на пол. Теперь он понял, что едва ли сможет открыть окно, так как улитки слишком плотно облепили подоконники. В какое-то мгновение до него дошло, что он не в состоянии встать, и ему показалось, что он задыхается. И не только по причине затхлого запаха — куда бы он ни посмотрел, взгляд его натыкался на стены, сплошь покрытые улитками, словно-он вдруг оказался в тюремной камере.

— Эдна! — позвал он и был поражен тем, как глухо прозвучал его голос. Вряд ли кто-нибудь услышал его за пределами комнаты, ставшей, как видно, звуконепроницаемой.

Он на четвереньках пополз к двери, уже не обращая внимания на море улиток, которых он при этом невольно давил. Дверь открыть он не смог, так как на ней было слишком много улиток. Они забились во все щели между косяком и дверью, как бы сопротивляясь его усилиям.

— Эдна! — Одна улитка заползла ему в рот. Он с отвращением ее выплюнул. Мистер Кнопперт попытался стряхнуть улиток с рукавов, но взамен одной сотни, от которой ему удавалось избавиться, на него, казалось, наползало и приклеивалось четыре сотни других, словно они осознанно стремились занять единственную относительно свободную поверхность в комнате. Они лезли ему даже в глаза. Едва ему удалось найти равновесие, как еще что-то ударило его — мистер Кнопперт не смог даже разглядеть, что это было. Он потерял сознание. Во всяком случае, он снова очутился на полу. Ему показалось, что его руки налиты свинцом, когда он попытался поднести их к глазам и к носу, чтобы освободиться от душивших его маленьких убийц.

— На помощь! — крикнул он, проглотив улитку. Задыхаясь и жадно хватая воздух широко раскрытым ртом, он почувствовал, что улитка с губ переползает ему на язык. Он оказался в настоящем аду! Мистер Кнопперт чувствовал, как улитки ползли по ногам, приклеивая его к полу, словно затягивая в липкое болото. Дыхание его стало прерывистым, он уже ничего не видел, кроме черноты — ужасной обволакивающей черноты. Дышать мистер Кнопперт уже не мог, потому что не мог дотянуться до носа, не мог даже пошевелить руками. Один глаз у него был приоткрыт, и последнее, что он увидел в нескольких дюймах прямо перед собой, — это то, что некогда было каучуковым деревцем, стоявшим в кадке возле двери. На нем пара улиток безмятежно занималась любовью. А рядом с ними крошечные улиточки, прозрачные, словно капельки росы, одна за другой появлялись из ямки, подобно несметной армии, занимающей огромный завоеванный ею мир.

Перевод с английского М. Ермоловой, В. Тюхина

Пустая скворечня (The Empty Birdcage)

Когда Эдит впервые увидела этого зверька, то не поверила своим глазам и даже посмеялась над разыгравшимся воображением.