РАССКАЗЫ

Сегодня Пашке пятнадцать. Я свесила ноги с края кровати и задумалась. Работодатель снова надул. Деньги за PR-проект, обещанные ещё месяц назад, на счёт так и не поступили. Такова судьба фрилансера. Работаем на доверии. А доверие сегодня… Ладно. Это частности. Где добыть необходимую сумму на роскошную модель парусника, которую я присмотрела чуть ли не за полгода до сегодняшнего дня? Вариант один — Людмила.
Я заглянула в ICQ. Моя виртуальная подруга, как обычно, on-line. Удивительное дело, женщина в годах, археолог и немыслимо интересный человек находила в себе терпение уже три года общаться с такой серостью, как я. Зачем ей? Я быстро набрала приветственное «Ты можешь сейчас говорить?». Ответ пришёл незамедлительно.

— Привет, Галка!

На «ты» мы перешли давно. В ту злополучную ночь я впервые призналась, что храню в запороленной папке фотки бывшего мужа.

— Скучаешь по нему? — спросила она тогда.

—Нет, я его ненавижу!

— Нельзя ненавидеть, — прокуковала мне аська.

— Чтобы меня понять, это пережить нужно! — обиженно гаркнула я капсом. — Он клялся мне, что я ему нужна любая!

— Он оказался слабым. Думаешь, это ему в жизни помогает? Кстати, может, перейдём на ты?

— Хорошо. Но он сказал, что Пашку нужно оставить в роддоме. Это можно простить? Ты бы простила?

— Я бы не оставила его там и всё. Ты приняла решение, он — тоже. Каждый несёт свой крест.

— Ну, знаешь… — я задохнулась от ярости. Одним щелчком выключила компьютер, не заботясь даже о некорректном выходе из рабочего режима. Стерва старая… Никто не способен понять мою боль! Даже она. Сильная, мудрая, всегда спокойная и рассудительная.

Неделю спустя, соскучившись по общению с внешним миром, я трусливо выглянула из статуса «Невидим для всех». Значок Людмилиной аськи гостеприимно зеленел.

— Привет, — стыдливо пискнула я. — У меня тогда комп «сдох». — Иногда ложь вылетает сама, в попытке скрыть нашу глупость.

— Я поняла. — К сообщению был прикреплён улыбающийся смайлик. Людмила не поверила… Всегда чувствовала, что обмануть её невозможно. Но всё равно делала попытки привычно оправдаться или показаться лучше, чем я есть. — Ты успокоилась?

— Да. Я много думала над тем, что ты сказала. Всё же, я считаю, что какие-то вещи простить невозможно. Мы с Пашкой из роддома приехали в пустую квартиру. Знаешь, что это такое?

— Я тоже однажды вернулась в пустую квартиру. Но у меня не было на руках больного ребёнка. Тебе было больно.

— Вот именно. От тебя ушёл муж?

— Сказал, что ненавидит…

— Ты любила его?

— И сейчас люблю.

— Но он же тебя предал!

— Не находишь, что это слово очень мешает жить тебе самой?

— Почему?

— Слишком часто поминаешь.

— Не поминаю, а констатирую факт — они не способны не предавать! Едва жизнь преподносит трудности, бегут, как крысы.

— Тебя предал только один из них.

— Я не слепая. Я вижу и другие жизни. Ради какой-нибудь грудастой дуры они бросят даже своего больного ребёнка! Скоты.

— Галя, ты не пытаешься разлюбить своего мужа. И отпустить.