Рассказы

– Говорю же, Ташкент.

– Ташкент?! А пароход какой?

– Двухтрубный, скоростной, пассажирский.

– Сколько узлов, говоришь?

– 430

– Ну-ну: А в океан как выходите?

– По Сыр-Дарье.

– Ладно, не хотите серьезно, не надо. А буфетчица у вас есть?

– Восемь.

– А экипажу сколько?

– Двое.

– Во везет!

– Леха, не слушай ты их, пилоты они, лапшу тебе вешают. Извините мужики, доверчивый он у нас. Про самолет я точно угадал?

– Точно.

Рассказчик.

Высокий и тяжелый инженер Витя прирожденный рассказчик анекдотов. Знает он их превеликое множество. И главное рассказывать умеет. Помогает себе и мимикой и жестами и позами. Театр одного актера.

На любом застолье Витя центр стола. Первые два часа он безраздельно властвует над вниманием собравшихся. За столом каждые три-пять минут тревожное затишье, с последующим обязательным взрывом хохота.

После двухсот на брата внимание слушателей размывается. Кроме того, каждый стремится рассказать что-то свое, наболевшее. Все говорят сразу и обо всем.

Еще после двухсот за растерзанным столом остается только Витя. Он сидит, подперев подбородок кулаком, глаза его смотрят в далекое пространство, и, кажется, каждый в свою сторону, перед ним недопитая водка в пластиковом стаканчике и остатки соленой закуски на блюдце. Слушатели расползлись. Да они и не нужны. Витя негромко рассказывает анекдоты в пространство, в эфир, повинуясь необоримому инстинкту рассказчика.

Месть.

В полутемной бытовке душно и сонно-суетно. Отдыхает смена инженеров и авиатехников. Комнату называют бытовкой зря. Быта здесь никакого. Отдыхающим вытянуться вздремнуть негде. Кушеток нет. Технари отдыхают на составленных рядком стульях и даже на столах. Спать в одежде на стульях еще уметь надо. Отдыхающие ворочаются, кряхтят и сопят. Спят только самые стойкие. Витя один из них. Ему повезло. Грузным телом он занял стол и храпит в потолок, не слыша тихо матерящихся соседей.

Вдруг дверь открывается и с порцией свежего воздуха в комнату быстрым шагом входит очередной соискатель ровного теплого места. Дремлющие, раздраженно поворачиваются на вошедшего, и, успокоенные счастливым чувством обладателя, снова погружаются в дрему. В гостинице местов нет. Что делать?

– Витя! – тормошит вошедший занимающего самое сладкое место, – там твой борт пришел, иди, обслужи.

Витя одурело поднимается, крутит головой, молча натягивает шапку и, бормоча что-то нелестное в адрес невесть откуда взявшегося борта, уходит.

Хитрец быстро занимает нагретое место на столе, сладко потягивается и уже готовится заснуть, как дверь резко распахивается и в ее проеме застревает грузная и очень грозная Витина фигура.

– Мой борт, говоришь, прилетел? А сам на мое место шмыгнул?

– Ну не шуми, Витек, ну ошибся, бывает, сейчас слезу. Располагайся!

– Дудки! Раз не дали спать, будете анекдоты слушать!

Вот она, настоящая рыцарская месть! Без гнева и злобы, только достоинство и восторг окружающих!

Дмитрий Кашканов