Рассказы

Однажды после экзаменов он стоял перед генералом, тот задавал вопросы, Иван бойко отвечал. Генерал довольно кивал головой, поддакивал, дошел до графы: жил на оккупированной территории, отец раскулачен — и тут генерал будто споткнулся, нахмурился, долго смотрел за окно, а потом решительно провел толстым красным карандашом черту через весь лист бумаги. Ивану показалось, что этой чертой генерал располовинил его сердце. Так и не приняли Михаленка в военное училище.

Вернулся в родную деревню. Имелись у него награды: медали «За победу над Германией», «За взятие Берлина». Когда появились дети, медали заменили им игрушки…

Устроился Иван счетоводом — среднее образование в то время в деревне было редкостью. Потом заочно окончил финансово-экономический техникум. Назначили главным бухгалтером колхоза.

Председатели менялись часто, кто спивался, кто попадался на махинациях. Кто-то написал донос на Михаленка, что он приписывает трудодни своей жене. Приехала ревизия. Приписанных трудодней не нашли, но обнаружили несколько мелких нарушений, объявили выговор. Потом из двух отстающих колхозов образовали совхоз. Бухгалтерию возглавил главный бухгалтер соседнего колхоза, он был партийный и заочно учился в институте.

До самой пенсии работал Михаленок рядовым бухгалтером. Жена доила коров на ферме. И он помогал ей, и дети. Жили не бедно. Держали корову, всегда имелась пара кабанчиков. Дети росли здоровыми, работящими, хорошо учились. Все трое закончили институты. Сожалел Иван Сазонович, что все они осели в городе, — теперь и в деревне можно жить по-людски. Надеялся, что младший, инженер-автомобилист, вернется в родное село, но и его на последнем курсе окрутила городская дивчина. Так и остался в городе.

Радовали внучата. Их было пятеро. Недавно Ивана Сазоновича растрогал Василек, первенец младшего сына. От деревенской ребятни он прослышал о выступлении дедушки в школе, попросил показать орден, долго рассматривал его, а потом сказал:

— Дедуля, когда я вырасту… Ну, большим стану… Буду работать учителем в школе. Жить с вами. Вы постареете, так я буду дрова рубить, сено косить. Все-все делать. А ты с бабулей будешь телевизор смотреть. Мультики всякие. Газетки читать.

Иван Сазонович погладил русую вихрастую голову малыша и почувствовал, как повлажнели глаза, будто застлало их горячим туманом.

IV

Вскоре Михаленок услышал, что на собрании будут избирать нового директора совхоза. Пенсионеров туда не звали, однако Михаленок пошел. На его груди красовался орден Отечественной войны. Людей в клуб набилось полно. В президиуме представители из района. Председателем собрания выбрали директрису. Она была в том же самом темно-синем жакете, негромким голосом говорила о демократии, о гласности.

— Товарищи, нам нужно из двух кандидатов выбрать одного. Он и будет директором совхоза. От того, как он будет руководить, во многом зависит будущее нашего хозяйства. Жизнь наших людей. Да и судьба школы — тоже. — Она оглянулась на президиум и добавила: — А сейчас слово скажет секретарь райкома партии Карпухин Сергей Иванович.

Карпухин, коренастый, крутоплечий, краснолицый, начал громко представлять одного из кандидатов — молодого худощавого парня, инструктора райкома партии. Секретарь убеждал, что это достойный кандидат: окончил сельскохозяйственную академию, работал агрономом, затем в райкоме комсомола, а теперь в райкоме партии.

— Так он же всего полгода был агрономом! Посеять посеял, а урожая не собрал, — послышался женский голос от порога.

«И правда, что он знает, этот мальчишка? Привык сидеть в кабинете, начальству угождать», — подумал Михаленок.

Тем временем уже другой оратор сватал своего кандидата — зоотехника из райсельхозуправления, тоже молодого человека, но уже с приметным животом.

— А почему нашего Ковалевича никто не предложит? Главный агроном… Образованный. Подход к людям имеет. Не пьяница, не лодырь… Урожай теперь вон какой! Несправедливо, что его не выдвигают, — говорили меж собой женщины.

Ковалевича Михаленок знал хорошо. Он приехал в совхоз лет семь назад. Здесь женился, взял местную девушку, воспитательницу детсада. Теперь у него уже два сына. «Действительно, почему его не предлагают? Мы его знаем. Так нет, привезли новых, будто котов в мешке…» — рассуждал Иван Сазонович.

На трибуну поднялся Стрижак и громким голосом начал расхваливать инструктора райкома: молодой, энергичный, полный задумок и планов, он будет хорошим руководителем, совхоз выйдет в передовики, в деревне будет райская жизнь… Затем председатель сельсовета принялся агитировать за кандидата-зоотехника, мол, опытный специалист, наведет порядок на фермах. Но агитировал председатель как-то нерешительно, понимал, что в райкоме партии давно решили сплавить сюда своего человека, а зоотехника привезли только ради приличия — игры в демократию.