Рассказы

— Беда самки в том, — поспешил объяснить я, — что она вечно попадает в ловушки. Никогда не забуду той ужасной промозглой ночи на Третьей авеню, когда мы с тобой не могли поймать такси, и вдруг непонятно откуда взялась какая-то машина и тормознула прямо перед нами, а с заднего сидения поднялся мужчина, открыл дверцу и сказал: "Садитесь, пожалуйста!". Не успел я тебя удержать, как ты уже прыгнула внутрь, и я, конечно, должен был полезть за тобой. Оказалось, что мы сели в машину жуликов, а галантный джентльмен, который нас пригласил, был на самом деле бандитом.

— Он был не бандитом, а простым карманником, — уточнила жена. — Кстати, он высадил нас у дома и ничего не украл, а вот ты пытаешься подменить предмет разговора.

— Тебе тогда просто повезло. Мне удалось забраться между этим типом и тобой, иначе осталась бы ты и без денег, и без своей норки. Самка всегда должна избегать дверей, которые перед ней услужливо открывают, особенно если за ними какой-то непонятный субъект или воришка.

— Всё о чем думает крот-самец, видя свою подругу в капкане, — продолжила жена, совершено проигнорировав моё предупреждение, — это кто завтра подаст ему обед. В страдалице он видит не свою любимую, а кухарку. Самец знает, что как только он доест остаток крекеров и допьёт молоко — и виски — и перед ним встанет вопрос о том, что надо что-то готовить — это уже конченный самец. И подохнет он не с горя, а от своей беспомощности. Надеюсь, ты ещё не забыл день, когда…

— Не хочу к этому возвращаться, — ответил я сухо, прекрасно понимая, о чём она.

Она вспомнила, как я высыпал сухие пшеничные хлопья в верхнюю секцию пароварки, налил вниз воду, поставил пароварку на газ и получил на завтрак вместо пропаренного блюда — только пар. Моя жена не могла разговаривать со мной о недотёпах мужского рода, не сваливая все их промахи на мою голову, но это, как я понял из разговоров с друзьями, лишь недостойная уловка, к которой прибегают в спорах все жёны.

Через пару дней, когда она отправилась на машине к парикмахеру в Торрингтон, я решил тайком исследовать содержимое нашей кладовки и кухни, чтобы в следующий раз, когда она скажет: "Мужчина никогда не знает, где что лежит", удивить её безупречным владением диспозицией всех продуктов. В тот день у нашей кухарки был выходной, и мне пришлось хозяйствовать самому. Я решил исходить из предположения, что мамочка попала в капкан, и я должен приготовить себе обед без помощи всякой самки. Опыт обнаружил, к моему ужасу, что средний муж вполне способен заблудиться на собственной кухне. Возьмем, к примеру, не меня, а гипотетического мужа по имени Джон, у которого жена где-то застряла.

Войдя на кухню, он будет поражён не только новым для него зрелищем, но и неведомой ему чистотой, а, забредя в кладовую, ахнет при виде всех ящичков и шкафчиков. За первой дверцей, что он потянет, обнаружится не съестное, а лишь полки с пустыми фужерами, бокалами, стаканами и рюмочками, которых, как ему кажется, хватило бы для пятнадцати персон жаждущих виски, шерри, коктейлей, вина и простой воды. За следующей дверцей отдыхают двести тарелок в обществе судков из зелёного стекла. Потом, бледнея, он очутится в окружении страшных деревянных блюд непонятного назначения и чудовищных супниц. Он поймёт, что продолжить подъем ему не по силам, и откроет пару буфетных дверок у самого пола, а там его ждёт засада из шинковок, сбивалок и каких-то предметов, бряцающих грозным железом и звонкой медью. Он опустит руку во тьму пещеры и выудит оттуда вафельницу. Поспешно захлопнув дверцу, он начнёт вытаскивать подряд все ящички, набитые ножами и ложками.

Тут он поймёт, что надо, наверно, найти холодильник, со временем преуспеет в этом и, беспомощно заглянув внутрь, попадёт пальцем во что-то липкое и холодное. Наконец, он извлечёт на свет божий головку салата в сырной салфетке и два яйца. Яйца почему-то покатятся по кухонному столу, и он сунет их себе в карман.

Теперь он вспомнит о кофе, но найдёт только полку с изюмом, кукурузной мукой, лапшой, рисом, смесью для торта и пекарским порошком. Тут же рядом обнаружатся ваниль, специи, соус тобаско и бутылка "Уорчестершира". Земля уходит у него из под ног. Через десять минут он всё же найдёт кофе в банке, на которой написано "Кофе", поставит её на стол, снимет крышку и с удивлением обнаружит, что зачем-то кладёт в эту банку два яйца, где они больше не катятся. Он чувствует, что сделал что-то не так, вспоминает, как гениально Христофор Колумб решил задачу устойчивости яйца, тюкает кончиком по столу и получит лужицу желтка с белком. Яйцо, однако, всё равно не будет стоять как ему положено: оно протекает. Муж оставляет второе яйцо в банке с кофе и начинает искать кофейник с ситечком. Это приводит его обратно в тёмные, населённые металлом бездны, где таится вафельница. Там кофейника нет, и он вспомнит, что тот уже давно приказал долго жить, оставив себе на смену юную кофеварку.