Рассказы

Сейчас самое важное для меня совсем не выиграть, а все-таки убедиться, что дядя меня обманывает. Я уже не так думал об игре, как внимательно смотрел за рукой дяди. Вот он делает очередной ход и опять быстрым движением мизинца забирает в руку мою шашку с поля. На этот раз я четко все отследил, и сомнений не было. В волнении соскочил с дивана на пол и дрожащим голосом потребовал вернуть мою шашку. Дядя посмотрел на меня честными глазами и в очередной раз сказал, что мне показалось и он ничего не брал. У меня навернулись слезы. Душила обида, рушился авторитет и непогрешимость взрослых. Свою правду, совершенно очевидную, я никак не мог доказать. От беспомощности вдруг накатилась ненависть и злоба на дядю. Я увидел в нем коварного, хитрого врага и тут же кинулся на него, пытаясь уничтожить своими кулачками.

Удивительно, но он испугался меня, такого маленького. Вскочил с дивана и быстро пошел на кухню, крича:

– Мария! Мария! Как ты воспитываешь своего сына! Ты растишь хулигана! Он набросился на меня и бьет кулаками!

В дверях комнаты появляется мать, на лице негодование. Я в растерянности, стою и плачу. Она с какой-то злобой хватает меня за ухо и тащит в другую комнату, там бьет руками, куда попало, потом ставит в угол, выключает свет и говорит, чтобы я стоял там до ночи. Болит ухо, болят бока, от обиды разрывается грудь, но пожалеть меня некому.

Слышу, что пришел отец. Мать с дядей хором рассказывают, какой я хулиган и безобразник. Отец открывает дверь в мою комнату и включает свет. Как мне хочется, чтобы он пожалел меня и встал на мою сторону. Но он строго говорит, что я неправ и старших всегда нужно уважать. Велит покинуть угол и заниматься своими делами.

Дня через три после этого случая бегаю во дворе и слышу, что зовет меня друг Сашка с соседнего двора. Подбегаю. Рядом с ним стоит большой мальчик с шахматной коробкой под мышкой:

– Жека, это Витька из четвертого «а». Хочет с тобой сыграть.

Внутри что-то сжалось, и я быстро ответил:

– Нет, я не буду, я не хочу.

С тех пор прошло много лет. Я не играю ни в какие игры, и мне не хочется, а на шахматную доску у меня до сих пор аллергия.

Крестик

Великое счастье было вступить в пионеры и носить пионерский галстук. Особенно, для меня. Дело в том, что маленький городок, в котором я рос, делился мальчишками по территориальному признаку – на дворы. Проходить через чужой двор было, порой, небезопасно. Мне, например, чтобы попасть в школу, приходилось пересекать несколько дворов. Чаще всего доставалось ученикам младших классов. Теперь же будучи пионером, я, ученик третьего класса, ощущал себя почти наравне с шестиклассником. Мы оба носили галстуки и находились в одной организации. К тому же старший пионер обязан был брать шефство над младшим. Чтобы меня защищали, я не помню, но вот самому защищать младших приходилось. До сих пор не забыл имя рыжего мальчишки, за которого целая компания дворовых парней пыталась намять мне бока. Звали его Мишка. За то, что Мишка рыжий, во дворе его гоняли. Как-то после школы не пустили домой – он возвращался назад к школе потрепанный, в слезах, и волок за собой раскрытый портфель с поломанным замком. Напоминал Мишка птичку-подранка, волочащую подбитое крыло. Я шел навстречу, сжалился и согласился провести его.

Заходим во двор, а у Мишкиного подъезда стоят человек пять пацанов и многозначительно смотрят на нас. Мы слегка притормозили, но буквально на мгновение. Я подумал, что нужно быть смелым как Тимур из книги Гайдара, взял левой рукой оцепеневшего Мишку за рукав и нахально ринулся навстречу опасности. Такой наглости от нас они не ожидали и в подъезд пропустили. Мишка сразу кинулся к своей квартире и исчез за дверьми. А на крыльце меня, конечно, ждали и навалились сразу двое. Остальные окружили нас и подзадоривали тех двоих. Спасло меня то, что я уже целый год занимался спортом. Хватило силы отбиться, вырваться, и убежать. Видя, что меня не догнать, они остановились. Я остановился тоже. Для порядка в меня было запущено несколько камней и кривизну их траектории пришлось прокомментировать вслух. Потом пацаны наперебой кричали, как хорошо они меня запомнили, и завтра непременно поймают на пути в школу. В ответ я кричал, что все отлично, что пусть ждут, а я приду вместе с парнями из своего класса, и мало им не покажется. Упомянул я в перебранке, как своих приятелей, и пару фамилий известных в городе драчунов. Я, конечно, блефовал, но должно быть, мои аргументы показались весомыми и в этом дворе ко мне больше никогда не цеплялись.