Рассказы

Я вернулся к Пегги, развязал ей ноги и заставил пойти впереди меня в спальню. Я положил её на кровать королевских размеров. Она выглядела испуганной. Её прекрасные глаза были выпучены, она тяжело дышала, воздух со свистом вырывался через ноздри, грудь вздымалась, натягивая блузку.

Я остался в комнате, наблюдая за ней. Через некоторое время я расстегнул блузку и при помощи ножниц снял бюстгальтер. Её дыхание улучшилось, а может и нет. На мой взгляд, улучшилось.

В конце концов, я услышал, как на подъездную дорожку въехала машина. Глухо хлопнула дверь.

— Похоже, муженёк явился, — сказал я.

Пегги покачала головой и умоляюще посмотрела на меня.

— Я объясню, что тебе нездоровится, — сказал я и вышел из спальни. Я закрыл дверь и поспешил через дом.

К тому времени, как открылась входная дверь, я ловко устроился за ней.

— Хей-хо! — воскликнул муженёк, как гном в мультфильме "Белоснежка и семь гномов". Но там гномы не были женщинами, а "муженёк" ею был.

Когда она захлопнула дверь, я сказал: — И тебе хей-хо…

Я намеревался одним ударом проломить мужу череп (может, у меня и есть недостатки, но я не педик), но звук голоса соседки по квартире заставил меня передумать.

Когда дверь отворилась, я увидел, что это стройная и элегантная блондинка с красивым лицом.

Я ударил её молотком по плечу и она упала на колени от мучительной боли.

Позже я узнал, что её зовут Элла.

И снова мы подошли к тому месту в моём повествовании, когда подробный рассказ о моей деятельности может излишне ужаснуть и оттолкнуть тебя, дорогой читатель.

Я бы не хотел потерять тебя на последнем этапе, так близко к концу.

Поэтому позволь мне обойтись без жутких подробностей. Просто скажу, что Элла, Пегги и Саймон провели вместе день и ночь очень продуктивно. Благодаря разумному использованию молотка, мои избранницы оставались в сознании почти до самого конца, который наступил около семи утра следующего дня.

К тому времени спальня была вся перепачкана и я тоже.

Я отражался в зеркале во весь рост, обнажённый и настолько заляпанный кровью, спермой, другими жидкостями и кусочками тканей, что едва напоминал человека.

Я долго стоял под горячим душем.

Затем собрал верёвки, молоток, плоскогубцы, ложки и другие инструменты для своих забав (с тех первых дней я несколько расширил свой репертуар), упаковал фотоаппарат и установил таймер на зажигательном устройстве на десять часов. Я положил бомбу на кровать между их телами. Она уничтожит следы преступления.

В конце концов, нарядно одетый, но уставший до чёртиков, я вышел из дома и вернулся к своей машине. У меня едва хватило сил вставить ключ в замок зажигания.

Борясь с усталостью, я медленно отъехал от бордюра и покинул район. Мне казалось, что на глазах у меня мешки с песком. Я опустил окно и глубоко вдохнул свежий утренний воздух.

"Держись, Саймон", — сказал я себе.

Хотя я и не мог определить своё точное местонахождение, но был уверен, что вскоре найду дорогу к мотелю. До него было не более десяти минут езды. Наверняка я смогу не уснуть намного дольше.

Я включил радио, пытаясь найти что-то другое, кроме заполонившей эфир мексиканской музыки.

Поймал ток-шоу Говарда Стерна, но слушал его всего несколько минут, почувствовав отвращение к его грязной болтовне. Слишком уставший, чтобы продолжать поиски нормальной станции, я выключил радио.

Я где-то не туда повернул. Каким-то образом я оставил позади большую часть Тусона и оказался на окраине. Вокруг было совсем мало домов. В основном, если не считать дороги, меня окружала только пустыня, а по ней разбежались зелёные люди с воздетыми в страхе руками.

Просто сагуаро, не о чем беспокоиться.

Но лучше повернуть назад.

Движения в пределах видимости не было, поэтому я развернулся и поехал обратно.

Вскоре я вернулся в город и был на правильном пути в мотель.

Ещё несколько минут, сказал я себе.

Глаза начали закрываться.

С большим усилием я разлепил веки…

И узрел прекрасное видение.

Неужели я заснул и вижу сон? Нет, я не спал и видение было реальным… привлекательная белокурая девочка переходила улицу, её золотистый конский хвост со свистом рассекал воздух. На ней была белая тенниска, выцветший джинсовый комбинезон с короткими штанинами, чистые белые носки и грязные белые кроссовки. На спине висел ранец.

На вид ей было около семи или восьми лет.

Она могла бы быть однояйцевым близнецом моей дорогой сестры Анжелы.

И она была одна, восхитительно одна.

Что это за мать, подумал я, которая позволила такой чудной девочке одной идти в школу… или на остановку школьного автобуса, что казалось более вероятным?

Ха! Вроде моей!

Я остановил машину и смотрел, как девочка идёт передо мной, подпрыгивая на ходу.

Других машин в поле зрения не было.

Я крикнул: — Простите, молодая леди!

Она остановилась и повернула голову. Её милое маленькое личико нахмурилось. — А? — спросила она.

— Я знаю, что тебе, наверное, не разрешают разговаривать с незнакомцами, но я просто хотел спросить, не видела ли ты поблизости мою девочку? Она примерно твоего возраста. Её зовут Анжела. (Это было первое имя, которое пришло мне в голову, по очевидным причинам).