Рассказы. Девяностые годы

— Что? — Олф даже привскочил. — Ведь мы же привезли с собой миссис Гауг! Она думала, он встретит ее здесь. Написала ему заранее, что едет.

— И теперь, должно быть, не знает, бедная, что ей делать! — воскликнула миссис Брайрли. — Сходи за ней, Олф, приведи ее.

Олф тотчас поднялся, а с ним и Динни. Но в дверях Олфа задержал инженер с «Леди Лоры». Динни вышел один и увидел, что миссис Гауг сидит возле дилижанса среди свертков и сумок на жестяном сундучке.

Лошади были выпряжены, и люди, толпившиеся перед почтой в ожидании газет и писем, с любопытством разглядывали одинокую молодую женщину. Несколько человек даже подходили к ней и спрашивали, не могут ли они ей помочь; но Салли, испуганная их дерзкими взглядами и грубоватой любезностью, с достоинством отвергала эти предложения:

— Нет, благодарю вас, я жду мужа.

Когда она увидела Динни, лицо ее просияло.

— Мистер Квин, — воскликнула она, — а где же Моррис?

— Видите ли, мэм, — мягко ответил Динни. — Он сейчас в Хэннане. Это тридцать миль отсюда.

— Ах, боже мой! — вскричала миссис Гауг, и глаза ее налились слезами. — Что же мне делать?

Олф, расставшись с инженером, подошел к ним.

— Идемте в гостиницу, побудете с нами, — сказал он весело. — Лора зовет вас.

Миссис Гауг собрала свои пожитки: два саквояжа, набитых книгами, одеждой и всякими женскими пустяками. Бумажный пакет с виноградом, который она так оберегала всю дорогу, разорвался — виноград упал на песок.

— Виноград раскис, и я тоже, — воскликнула она жалобно и попыталась улыбнуться.

— Ничего, ничего, — Олф подобрал гроздь и смахнул с нее песок. Он знал, что это редкое угощение предназначалось Моррису. — Да вы не расстраивайтесь. Мы дадим знать Морри, и он через день-два будет здесь, а то и раньше.

— Будьте так добры! — проговорила миссис Гауг, сдерживая слезы. Динни, прихрамывая, пошел к гостинице, взвалив на спину ее жестяной сундучок.

Миссис Гауг не такая хорошенькая, как миссис Олф Брайрли, решили толпившиеся на улице мужчины, глядя вслед Салли, направлявшейся к гостинице Фогарти: просто маленькая женщина в черном, чем-то расстроенная, с карими глазами и темными, растрепанными волосами, торчащими во все стороны из-под соломенной шляпки, обвязанной красно-желтым шарфом; но в ее походке, в том, как она ставила ножку на зыбкий песок и гравий, было нечто, привлекшее их внимание.

Жена Олфа напоминала белую бабочку, которая случайно залетела в лагерь и скоро опять упорхнет. А по Салли сразу было видно, что она тут своя — словно те коричневые мотыльки, которые принимают окраску древесной коры и в летние сумерки кружат над зажженной свечой или керосиновым фонарем.

Олф упрекал себя за то, что, взволнованный встречей, которую приятели устроили ему и его жене, забыл о миссис Гауг. Он чувствовал себя ответственным за ее приезд, хотя и пытался отговорить ее, когда она в первый раз заявила ему, что намерена поехать к Моррису. Но потом и Лора захотела ехать, и он обрадовался, что в лагере будет еще одна женщина, с которой его жена сможет дружить. Лоре будет веселее! Но когда оказалось, что и Мари Робийяр решила отправиться с ними, его начало беспокоить, как она и миссис Гауг будут жить здесь, если Робби и Моррис не смогут дать им хотя бы часть того комфорта, которым он намеревался окружить Лору.

Разумеется, Олф привез Лору в Южный Крест только с тем расчетом, что она вернется в Перт и поселится у друзей, а он уедет в Кулгарди. Когда они с Лорой, ожидая дождей, жили у миссис Гауг, они увидели, что Салли очень тоскует и тревожится о Моррисе. Она уже много месяцев ничего о нем не знала. Правда, Джек Первый Сорт и почтарь уверяли ее, что Моррис жив и здоров; но миссис Гауг все же решила после дождей проведать мужа. Олф посоветовал ей написать Моррису и предупредить о своем приезде, опасаясь, что, если мистер Гауг, которого она не видела два года, не успеет подготовиться к встрече, она может просто испугаться его вида.

В Южном Кресте обе женщины подружились и начали звать друг друга Салли и Лора. Олф узнал от Лоры многое из жизни Салли и Морриса, о чем до сих пор и не подозревал. Он слишком привык к тому, что миссис Гауг — это всего-навсего веселая маленькая женщина, которая с утра до ночи хлопочет в своем пансионе, — ему и в голову не приходило видеть в ней существо, подобное его Лоре.

Он очень жалел миссис Гауг и осуждал Морри за то, что тот плохо заботится о своей жене. Она же была ему стойкой и верной подругой. Никто не слышал от нее ни одной жалобы.

Лора никак не могла понять мистера Фитц-Моррис Гауга. Что это за человек? — возмущалась она. — Разве можно оставлять жену в такой дыре, как Южный Крест? Она день-деньской работает точно вол, а по ночам плачет в три ручья, оттого что он не пишет!

— Если ты опять уйдешь искать золото, как я могу быть уверена, что и со мной не случится то же? — говорила она, выдавая свой тайный страх. — Ты тоже заразился золотой горячкой, Олф. Я по твоим глазам вижу. Но я не позволю тебе бросить меня. Я не останусь без тебя, чтобы терзаться и ждать твоих писем!