Рассказы (фанатские переводы)

А потом голова моего папы поднялась, словно Мыш, когда он чует жидкость для розжига в доме Карпентеров, и его глаза забегали по сторонам, будто он был большим голодным медведем и искал, что бы ему растерзать.

— Эм. Папа? — спросила я.

Он посмотрел на меня и уже не был похож на папу. Он будто бы был героем-мстителем из фильма — весь в напряжении, настороже и может быть даже немного злой.

Ой.

Ой-ой-ой. Где-то должен быть монстр или что-то ещё, раз он так переменился. Я никого не видела, но на всякий случай встала между Мышем и папой, прежде чем спросила:

— Что-то нехорошее случилось?

Он отвернулся, и маленькие мускулы у него над челюстью несколько раз подпрыгнули. Возможно, я его разозлила. Вряд ли. Вроде бы я ничего такого не сделала.

Но я не всегда замечала это за собой.

— Может быть, — наконец ответил он. Он посмотрел на меня, и на минутку его лицо стало чуть нежнее. — Может и нет. Не знаю. Нужно пойти узнать, что случилось. А сначала нужно отвести тебя в безопасность.

Иногда в безопасных местах было хорошо и безопасно, а иногда это была комната с дверью на замке. Он думал, у меня сейчас будет приступ, или что? Или это просто осторожность.

Взрослые всегда осторожны.

Но откуда мне было знать, какая из догадок верная?

— Это важно, да? — спросила я.

Папа не смог бы понять, что я хотела у него узнать.

— Может быть, — сказал он. Он кивнул в сторону кафе, которое было в зоопарке. — Давай займём столик и закажем что-нибудь перекусить? Вы с Мышем посидите там, а я схожу, всё проверю и вернусь, не успеет ещё еда приготовиться.

Мне нужны были большие пушистые объятия, и Мыш был рядом. Я обняла его и задумалась. Если он хотел остаться, а не увести меня куда-нибудь, тогда он, наверно, не собирался ничего со мной делать. Так что, наверно. Может быть, всё хорошо.

Но я останусь сама по себе, со страшилами на каждом шагу.

Ну что же. Это мои проблемы. И со мной был Мыш. С Мышем всегда проще.

Я подняла глаза на папу и кивнула:

— Да. Я не против.

— А ты как, Мыш? — спросил он. — Сможешь хорошо себя вести рядом с едой?

Мыш смотрел на парк, будто пытался увидеть что-то скрытое от его взора. Я была уверена, что он знает о страшилах рядом, но он их не трогал, если они не трогали меня. Он наполовину скулил и наполовину грохотал где-то в своей груди.

— Что, мальчик, беда? — спросил мой папа.

Видите, мой папа далеко не дурак. Взрослые в большинстве своём будут объяснять вам, насколько собаки ограничены и какие они несмышлёные. Мыш ходит со мной в школу с самого моего детства и читает лучше меня. Если он думает, что может быть беда, только глупый не придаст этому значения, а мой папа не глупый.

Мыш таращился так несколько секунд, потом медленно выдохнул и взглянул на папу. Его уши встали торчком, он вилял хвостом.

Папа решил, что это значило «всё в порядке»:

— Ладно, — сказал он и погрозил Мышу пальцем. — Будь молодцом.

— Гав, — ответил Мыш.

— Он всегда молодец, — сказала я и поцеловала его в ухо. — Нам придётся прижучить этих вселёнышей, пока не будет папы, Мыш, — прошептала я. — Очень аккуратно, ладно? Папе есть о чём волноваться.

Мыш издал звук, который я почувствовала где-то у него в шее, но не могла услышать. Я обняла его чуть сильнее и отпустила.

— Хорошо, — сказал папа.

Он занял нам в кафе места, чудесным образом ещё пустые — молодчина, Мыш. Он купил мне картошку фри и дал купюру в двадцать долларов.

— Это на еду, если захочешь ещё.

— Хорошо, — сказала я.

Я уже проголодалась, и картошка вкусно пахла.

— Не уходи, пока я не вернусь. Ладно?

Я кивнула, и он вышел. Зря на нём не было его плаща. Он развевался бы у него за спиной, как у Бэтмена. От джинс и старой футболки со «Звёздным крейсером „Галактика“» впечатление было совсем не то.

Я съела где-то три ломтика, когда стул напротив меня заскрипел по полу и на него уселся вселёныш.

Он выглядел как девочка, примерно на год старше и намного больше меня. У неё были светлые волосы, миленькая форма и глаза, похожие на открытый космос.

— Ты никому не нравишься, — сказал вселёныш. — Ребят в школе заставляют сидеть с тобой за партой.

Мыш зарычал, и солонка на столе задрожала.

Я пыталась не обращать на него внимания. Они все так делали. Таращилась на тебя и читали все твои самые гадкие воспоминания, как комиксы. Потом говорили о них тебе.

— Ты никому не нравишься, — повторил вселёныш. — Ты странная. Ты другая.

Я чувствовала, как уже собирался с силами Мыш, но не могла позволить ему драться. В глазах людей вокруг нас это было бы нападение огромного пса на маленькую девочку, которая ничем его не провоцировала. Очень неприятный поворот событий. Так что я положила ногу ему на голову и надавила на неё так сильно, как только могла. Она почти не шелохнулась, но я почувствовала, как он чуть-чуть расслабился. Мыш хороший пёс.

— Ты сходишь с ума, — сказал вселёныш. — Никто не хочет с тобой дружить. Никто не хочет с тобой играть. Даже звать тебя по имени.

Я сильнее посолила картошку. Даже слишком сильно. Часть соли попала мне на другую руку.

— Лучше тебе остаться одной. Тогда никому не придётся тебя терпеть, — сказал вселёныш.