Читаем Рассказы и очерки полностью

Тут доктор из Костельца развернулся и дал волшебнику Мадияшу такого тумака, или леща, в спину, что загремело так, будто гром грянул, и в Находе, Старкоче, даже в Смиржице народ стал оглядываться, не начинается ли гроза; земля затряслась, и в Сватоневице обвалилась галерея в заброшенной шахте, а в Находе закачалась колокольня; по всему краю до самого Трутнова, Полице и еще дальше вспугнулись все голуби, все собаки залезли от страха к себе в конуру и все кошки спрыгнули с печи; а сливовая косточка выскочила у Мадияша из горла с такой огромной силой и скоростью, что залетела за Пардубице и упала только возле Пржелоуче, убив в поле пару волов и уйдя на три сажени два локтя полторы стопы семь дюймов четыре пяди и четверть линии в землю.

Сперва выскочила у Мадияша из горла сливовая косточка, а за ней слова: "…тюх нескладный!" Это была застрявшая половина той фразы, которую он хотел крикнуть веснушчатому Винцеку: "Ах ты, пентюх нескладный!" Но она не улетела так далеко, а упала тут же, за Иозефовом, перешибив при этом старую грушу.

После этого Мадияш разгладил усы и промолвил:

— Очень вам благодарен!

— Не за что, — ответили четыре доктора. — Операция прошла удачно.

— Только, — прибавил упицкий доктор, — чтобы совсем избавиться от этой болезни, господин Мадияш, вам надо сотню-другую лет отдохнуть. Настоятельно рекомендую вам, как и гавловицкому водяному, переменить воздух и климат.

— Я согласен с коллегой, — поддержал гроновский доктор. Вы нуждаетесь в обилии солнца и воздуха, как принцесса Сулейманская. Исходя из этого, я горячо советовал бы вам пожить в пустыне Сахаре.

— Я со своей стороны разделяю эту точку зрения, — добавил костелецкий доктор. — Пустыня Сахара будет для вас чрезвычайно полезна, господин Мадияш, уже по одному тому, что там не растут сливы, которые могли бы явиться серьезной угрозой вашему здоровью.

— Присоединяюсь к мнению уважаемых коллег, — сказал доктор из Горжичек. — И уж раз вы — чародей, господин Мадияш, так в этой пустыне вы получите возможность исследовать и продумать вопрос о том, как наколдовать в ней влагу и плодородие, чтобы там могли жить и работать люди. Это была бы прекрасная сказка.

Что оставалось делать волшебнику Мадияшу? Он вежливо поблагодарил четырех докторов, упаковал свои волшебные чары и переехал с Гейшовины в пустыню Сахару. С тех пор у нас нет ни чародеев, ни колдунов, и это очень хорошо. Но волшебник Мадияш еще жив и размышляет над вопросом о том, как бы наколдовать в пустыне поля и леса, города и деревни.

Может быть, вы, дети, дождетесь этого.

ПОБАСЕНКИ[183]. Перевод Д. Горбова

Побасенки

I

Люди

Это просто мученье! Приходится поминутно отгонять мальчишек, чтобы они не дразнили мою собаку.

А мне приходится прогонять собак, чтобы они не кидались на мою кошку.

А мне приходится стрелять по кошкам в саду, чтобы они не охотились на птичек.

А мне приходится стрелять птиц, чтобы они не клевали моих черешен.

1932

II

Адресная книга

Вздор! Такая тоненькая тетрадочка… И тоже: "Книга"!

Петух

Еще не светает. Я еще не давал сигнала.

Дерево

Видеть далеко кругом — для этого надо высоко вырасти.

Воробей

Велика птица — соловей! Нас, воробьев, гораздо больше!

Пень

Почему не говорят: "Досточтимый пень?"

Лиса

Все живое делится на три разряда: на врагов, конкурентов и добычу.

Ястреб

Что такое жестокость? Борьба за жизнь, господа, всегда законна.

1932

III

Разделение труда

Я буду смотреть, как вы работаете, а вы будете смотреть, как я ем.

Властитель

Я вами управляю, чтобы вы мне платили, а вы мне платите, чтобы я вам приказывал.

1932

IV

Однодневка

Столетняя черепаха! Как можно быть такой чудовищно отсталой?

Воробей

Чтобы жаворонок был прав? Исключено. Правда — одна, и она — воробьиная.

Карп

Ни одно живое существо не может жить, погруженное в воздух.

Булыжник

Я внутренне работал над собой именно для того, чтобы стать булыжником.

Осел

Фу! Такой серьезный момент, а черешня цветет себе без всякого стеснения!

Осенний лист

Требование времени? Знаем: шелестеть на ветру.

Тленье

И я тоже иду в ногу с временем

1933

V

Сосед

Этот Архимед — трус и предатель! К нам в город ломится враг, а он чертит себе свои чертежи!

Катон Старший[184]

Что? Голод? Нищета? Неурожай? Пустяки. Прежде всего необходимо разрушить Карфаген!

Нерон[185]

Преследования христиан — выдумка. Мы только опровергаем их взгляды.

Атилла [186]

Мы тоже пришли спасти мир.

Диктатор

Я добился единомыслия. Все должны повиноваться.

Тиран

Эй вы, отребье! Я сделал из вас славную нацию!

После Варфоломеевской ночи

Уф!.. Мы восстановили в народе духовное единство.

Кониаш [187]

Образование? Ах, господа, сколько я всего этого перечел.

Конкистадор[188]

Ты знаешь, милосердный боже, что бесчеловечность мне чужда. Но ведь ацтек[189] — не человек.

Над павшим врагом

Это он начал. Не вздумай он защищаться, все было бы спокойно.

Мародер

Только без малодушной сентиментальности! На войне как на войне!

Сообщение

Жители истреблены и город сожжен с соблюдением полного порядка и дисциплины.

1933

VII

Критик

Зачем мне знать, каков мир? Довольно того, что я знаю, каким он должен быть.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза