Рассказы и повести

– Понимаю и не обижаюсь.

– Только что звонил Иосиф. Приедет рано утром…

Иосиф – счастливый отец четвертого – будущего малыша.

– Хорошо, хорошо,– успокоил я Дашу.– Дома справлюсь сам.

– Целую…

Я пообедал, просмотрел вечернюю газету. Затем взялся за журнал «Социалистическая законность», полученный утром.

Позвонила Даша, спросила, что делаю.

– Включил телевизор, буду смотреть программу «Время»,– ответил я и в свою очередь поинтересовался: – Ты хоть знаешь, на чью свадьбу пошел наш сын? Мне он не доложился: спешил.

– К Оле Маринич. Помнишь ее?

– Такая белобрысая, худющая?

– Была когда-то. Теперь раскрасавица,– сказала Даша.– Честно говоря, я мечтала, чтобы она вышла замуж за Володьку.

– Рано ему еще. Пусть закончит институт…

– Это я так,– ответила Даша.

Мы пожелали друг другу спокойной ночи.

Оля Маринич, для сына когда-то просто Олька, училась с Володей в одном классе. Писала ему (опять же – когда это было!) записочки. Но сын был увлечен другой, которая теперь учится в Киеве.

Оля нравилась моей жене еще тогда, когда они с Володей учились в последних классах. Маринич, насколько я знаю, поступила в наш мединститут. С первого захода! А конкурс там большой. Даша хотела, чтобы и Володя учился на врача, но сын оказался дитем своего времени, выбрал компьютерную технику. Закончит институт, станет специалистом по ЭВМ.

И еще я слышал, что в жизни у Оли было какое-то горе. Но какое именно, припомнить не мог.

После программы «Время» по второй всесоюзной показывали чехословацкий фильм «Тихая квартира». Забавный. Веселый и немножечко грустный. Я отвлекся от всего, даже не заметив, как хлопнула входная дверь. Увидел Володю, когда он уже вошел в комнату.

Я сразу понял: что-то стряслось.

Сын прислонился к косяку, бледный, растерянный.

«Подрался…» – промелькнуло в голове. Расстегнутый пиджак, съехавший набок галстук, дрожащие губы.

– Что случилось, Володя? – вырвалось у меня.

– А ты… Ты еще не знаешь?– выдавил он из себя.

– Что я должен знать?

– Ну как же – прокурор города…

Сын рванул галстук, отбросил его и, как подкошенный, свалился в кресло, обхватил голову руками. Я не выдержал, вскочил.

– Отвечай, когда спрашивает отец! Натворил что-нибудь?– заорал я.

Сын некоторое время сидел в той же позе, потом медленно поднял на меня глаза. В них стояли слезы.

– Папа, это такой ужас! – срывающимся голосом произнес Володя.– Свадьба же! А люди падают в судорогах… Их рвет кровью.– И он вытер слезы рукавом пиджака.

– Кто падает? Когда? – опешил я.– Прошу тебя, возьми себя в руки, расскажи спокойно!

Я уже жалел, что накричал на сына: на его лице была такая скорбь, такая мука…

– Сначала все было хорошо… Очень!… Весело… Здорово придумали!… Олька такая красивая, счастливая!…– бессвязно начал рассказывать Володя.– И муж у нее отличный парень… Штефан… Аспирант архитектурного института… Высокий, волосы черные, смуглые… Телевидение снимало… И в самый разгар вдруг падает телеоператор!… Вызвали «скорую»… Только его увезли – Олин отец, Андрей Петрович, тоже упал… Его так рвало! С кровью, представляешь!… Начались судороги… Опять вызвали «скорую»… увезли Андрея Петровича – такая же история со Штефаном… С Олей плохо… Началась паника… Это какой-то кошмар!… Просто жуть какая-то!…

Сын замолчал, уставившись в пол безумными глазами. Я понял, он еще находился под впечатлением ужасных событий на свадьбе и вряд ли способен говорить более вразумительно.

И еще до меня дошло: случилось нечто такое, что требовало моего срочного вмешательства.

– Где свадьба?– спросил я, набирая по телефону номер дежурного милиции по городу.

– В банкетном зале… на Первомайской улице,-только и смог ответить Володя, снова погружаясь в трапе.

Услышав голос дежурного, я назвал себя и спросил, что он знает о происшествии в банкетном зале на Первомайской улице.

– Туда выехала оперативно-следственная группа, товарищ прокурор… А что и как, мне пока не сообщали.

– Кто там из руководства?

– Замначальника управления внутренних дел города товарищ Шалаев и ваш заместитель, товарищ Ягодкин,– отчеканил дежурный.

– Почему мне не сообщили?– спросил я.

– Как только я принял сообщение, доложил дежурному прокуратуры города, а он… Думаю, не хотел вас беспокоить.

– Ладно, разберусь… Машина свободная есть?

– Так точно! – ответил дежурный.

– Будьте добры, пришлите за мной. Я дома.

– Слушаюсь, товарищ прокурор!

К банкетному залу я подъехал без нескольких минут двенадцать. Сквозь стеклянные стены четырехугольного здания лился яркий свет. У подъезда стояли «скорая помощь», три машины УВД и огромный желтый автобус с надписью «Телевидение». Лейтенант милиции, стоявший у входной двери, узнал меня, взял под козырек и сказал:

– Вход в зал вон там, товарищ прокурор.

Я поблагодарил и прошел через небольшой вестибюль внутрь помещения. Вдоль стен буквой «П» размещались столы с угощением. Лампы дневного освещения на потолке заливали все вокруг ровным светом. По полу змеился кабель в резиновой изоляции, в углу стояла телеаппаратура, софиты.