Рассказы литературоведа

портреты, которые их владельцы тоже выдавали за лермонтовские... Вот, полюбуйтесь.

Портрет матери поэта — Марии Михайловны Лермонтовой.

И он протягивает мне две фотографии. На одной торчит кретин, узкоплечий, туполобый и

равнодушный. На другой — пучеглазый, со щетинистыми усами и головой, втянутой в плечи, с

гримасой ужасного отвращения курит длинный чубук. И впрямь, даже оскорбительно подозревать в

этих изображениях Лермонтова! И снова я вынужден согласиться: мало ли что Вульферт считал...

— Что же касается формы, — продолжает неумолимый Николай Палыч, — по фотографии,

конечно, ее определить невозможно, но вспомните, что серебряные эполеты носили во многих

полках, не в одном только Гродненском. Лично я остерегся бы делать какие-либо выводы на

основании столь шатких соображений. А теперь, родной, скажите по-честному. . — и Николай Палыч

дружески улыбается, — скажите, положа руку на сердце: какой же это Лермонтов? Да возьмите вы

его достоверные изображения! Разве есть в них хоть капля сходства с этим портретом?

— Есть, конечно.

— Ну в чем же? — недоумевает Пахомов. — Как вы докажете это? Молчу. Доказать нечем.

СУЩЕСТВО СПОРА

Вышел на улицу, словно ошпаренный.

Неужели же я ошибся? Неужели это не Лермонтов? Не может этого быть! Выходит, напрасно

старался. Досада ужасная!

А я уже представлял себе, как Лермонтов, такой, каким он изображен на этом портрете, ранней

весною 1838 года приехал на несколько дней в Петербург. Служба в военных поселениях близ

Новгорода, где расквартирован Гродненский полк, подходит к концу. Бабушка хлопочет через

влиятельных лиц при дворе. Со дня на день можно ожидать перевода обратно в Царское Село, в лейб-

гвардии гусарский полк. И, прежде чем навсегда снять мундир гродненского гусара, Лермонтов

уступил, наверно, просьбам бабушки и согласился посидеть перед художником.

Портрет, судя по фотографии, очень хороший. Очевидно, бабушка пригласила известного

живописца.

Вот Лермонтов воротился на несколько дней в город, откуда за год перед тем за стихи на смерть

Пушкина был сослан в Кавказскую армию. Он возмужал. Путешествие по странам Кавказа, встречи с

новыми людьми в казачьих станицах, в приморских городишках, у минеральных источников,

скитания по дорогам кавказским исполнили его впечатлений необыкновенных, породили в нем

смелые замыслы. Пустое тщеславие и порочную суетность светского общества, где скованы чувства,

где глохнут способности, не направленные ни к какой нравственной цели, он стал понимать яснее и

глубже. Уже приходила ему мысль описать свои впечатления в романе, обрисовать в нем трагическую

судьбу умного и талантливого человека своего времени, героя своего поколения.

Разве не можем мы прочесть эти мысли в глазах Лермонтова на «вульфертовском» портрете?

Вот, представлял я себе, Лермонтов — такой, каким он изображен на этом портрете, —

возвращается под утро домой по Дворцовой набережной, вдоль спящих бледно-желтых, тускло-

красных, матово-серых дворцов. Хлопают волны у причалов, покачивается и скрипит плавучий мост

у Летнего сада, дремлет будочник с алебардой у своей полосатой будки. Гулко отдаются шаги

Лермонтова на пустых набережных. И кажется, город словно растаял в серой предутренней мгле и

что-то тревожное таится в его сыром и прохладном рассвете.

Уже представлял я себе, что Лермонтов — такой, каким он изображен на этой выцветшей

фотографии, в накинутой на плечи шинели, — сидит, откинувшись на спинку кресла, в квартире у

бабушки, в доме Венецкой на Фонтанке, и видит в окне узорную решетку набережной, черные, голые

еще деревья вокруг сумрачных стен Михайловского замка. Уже чудился мне возле Лермонтова и

низкий диван с кучей подушек, и брошенная на диван сабля, и на круглом столе стопка книг и

бумаги... Свет от окна падает на лицо Лермонтова, на бобровый седой воротник, на серебряный

эполет. И совсем близко, спиной к нам, — художник в кофейного цвета фраке. Перед художником —

мольберт, на мольберте — портрет, этот самый...

Петербург 1830-х годов. Цепной мост на Фонтанке. Третий слева направо — дом Венецкои в

котором Лермонтов останавливался в 1838 году.

Нет, не могу убедить себя, что это не Лермонтов! Никогда не примирюсь с этой мыслью!

Почему мы разошлись с Пахомовым во мнениях об этом портрете? Да потому, очевидно, что по-

разному представляем себе самого Лермонтова.

Правда, в этом нет ничего удивительного: даже знакомые Лермонтова расходились во мнениях о