Рассказы Малоизвестного автора

— 'Этих'? — Василий не помнил название иностранной валюты, поэтому лишь изобразил свободную конвертируемость 'этих', потерев большим пальцем об указательный.

— 'Этих', ''этих', — подтвердил начальник и положил на стол большую, но тонкую папку с крупной надписью.

— Проект 'А', — прочитал Василий. — Совершенно секретно.

Начальник пододвинул ему папку:

— Это техническое задание. Работать будешь дома. Это, — он указал на амбалов, — товарищи из органов. Они будут тебя охранять и предотвращать утечку информации, пока ты будешь работать. Помни, Вася, Родине нужно это секретное оружие...

Работа спорилась. Целыми днями Василий сидел за чертежной доской, полосуя белые листы карандашом и аккуратно выводя что-то циркулем. Жена бросила его уже давно, поэтому ни кто не мешал его патриотическому порыву. Изредка он появлялся на кухне, ставил чайник, нарезал несколько бутербродов, и, бормоча что-то себе под нос, перетаскивал готовую еду на рабочее место. Постепенно облик нового секретного оружия начал отчетливо вырисовываться. Василий был рад как прежде, когда его труд был востребован. Он уже и не помнил, сколько всяких страшных приспособлений его конструкции караулят врагов в шахтах, бункерах и морских пучинах на подступах к рубежам Родины.

Приставленные к Василию амбалы вели себя спокойно, ходили по очереди в магазин за хлебом и раз в день сменялись. Чаще всего они стояли у дверей в единственную комнату в квартире Василия и ловили каждое его движение. Когда один отходил куда-то по делам, или просто поговорить по телефону, другой начинал нервно озираться, как будто заблудился в лесу.

'Вот оно, чувство локтя!' — подумал Василий, вычерчивая очередную грань секретного оружия.

Через неделю работы папка 'Проект А' распухла от переполнявших ее чертежей и расчетов, и недалек был тот день, когда новое секретное оружие займет свое место в шахте, бункере или в морской глубине.

День начинался как обычно — амбал принес продукты и свежую газету. Однако стоило Василию взглянуть на первую страницу газеты, как обычность дня встала под вопрос. Под заголовком — 'Новое секретное оружие России' была его, Василия, фотография и статья, из которой следовало, что именно он занимается по заданию Родины разработкой секретного оружия под названием 'Проект А'. Поймав удивленный взгляд Василия, охранник многозначительно кивнул, мол 'Так надо!'.

'Надо, значит надо!' — мысленно ответил ему Василий и поплелся на кухню стряпать свой импровизированный завтрак.

Однако одной газетой не обошлось, и приключения посыпались на Василия как из рога изобилия. Разрезая батон белого хлеба, принесенный амбалом из ближайшей булочной, он обнаружил в нем записку. На бумажке красивым почерком, на который способен только человек, изучающий язык в разведшколе, было написано следующее: 'Состоятельные люди в определенных кругах крайне заинтересованы вашей работой и готовы предложить солидное вознаграждение за ваше сотрудничество. Если вы согласны, приходите завтра в полдень по адресу 6-я Литейная, строение 12-а. Третья дверь от входа.' Купить вздумали гады! — вскипел Василий. — Не выйдет!

Он уже хотел пойти показать записку амбалам, как вдруг один из них зашел в кухню.

— Видели? — ткнул ему Василий бумажку. — Уже шпионы до меня добрались! Что теперь прикажете делать?

Охранник в ответ только кивнул.

— Согласиться? — не понял патриотичный Василий. — Мне согласиться? Продать Родину?!

Гробовое молчание в ответ могло означать только одно — так надо.

Строение 12-а по 6-й литейной улице оказалось общественным туалетом. Отсчитав третью кабинку от входа, Василий зашел в нее и принялся ждать. Раздался тихий стук. Это чья-то рука перегнулась через стену соседней кабинки и постучала по ней, привлекая к себе внимание. Характерным жестом рука потребовала принесенную Василием папку, которая едва поместилась у него под плащом.

— Деньги вперед! — решительно заявил проинструктированный товарищами Василий.

Рука показала пять пальцев, а за тем трижды обвела окружность.

— Пять тысяч... — прошептал Василий и тут же уточнил:

— 'Этих'? — он так и не выучил, как они называются.

Рука сделала утвердительный жест.

— Мало, — обнаглел Василий. — Десять.

Рука показала фигу, за тем снова пять пальцев и потом еще два.

— Семь... — Василий колебался.

— Ладно, — наконец сказал он. — По рукам.

За стеной что-то зашелестело, и в следующий раз рука появилась уже со свертком, подозрительно напоминавшим пачку в семь тысяч 'этих', завернутую в газету с тем самым портретом Василия на первой странице. Василий передал на ту сторону папку. В соседней кабинке сначала долго шелестели листы, потом начались вспышки, слегка походившие на электросварку.

'Фотографирует!' — дошло до Василия.

Скоро вспышки закончились, и папка вернулась. Громкий звук сливного бачка подтвердил, что встреча закончена. Василий поплелся домой. Чувствовал он себя противно. Противно было продавать Родину... Даже по ее собственному приказу.