Маленький негритёнок с ужасом отшатнулся, отпустив дорогую ткань, и, приложив пальчики к раскрытому рту, предстал перед юной герцогиней в сконфуженном ступоре.
- Какой ты милый! – промолвила, забавляясь, Леонора.
Африканский мальчишка что-то пробормотал на местном диалекте и мигом поспешил скрыться за спинами сородичей.
- Неблагодарный! На него обратила внимание сама Леонора да Силва Авейру Гонзага де Гусман де Терсейра, дочь Филиппа Авейру и Беатрисы да Силва, жена Диего де Терсейра! Я, потомок столь благородных и славных семей; я, чьи предки творили историю не одной европейской страны… Грязные… грязные рабы! – кричала она, принижая несчастных людей грозным и высокомерным взором.
Африканцы, время от времени озирающиеся на никем не званную белую женщину, теперь, испуганно подняв тёмные веки, затормозили и ждали развязки странного действа.
Со стороны океана к взбешённой донье подбежал взволнованный поведением жены герцог де Терсейра.
- Дорогая, что ты делаешь? Спокойно. Остановись, - обеспокоенно твердил Диего, пытаясь вразумить и усмирить супругу и отводя её подальше от шокированных поведением аристократки рабочих.
- Отстань! Я должна им сказать… Да стой же! – брыкалась разгорячённая девушка.
Спустя десять минут виновница драмы пила в уже знакомой палатке тёплый кофе, сидя в одиночестве на прохладных лоскутах смятой драпировки.
После того, как Леонора окончательно пришла в себя, она погрузилась в сладостный сон и, обнаружив, как скука с жадностью съедает всё её существо, направилась на поиски новых впечатлений, хоть это и было для неё нелёгким шагом, учитывая устроенную ещё не так давно сцену скандала.
***
К бродившей в сумерках у берега вод госпоже подкрался неизвестный парень, выскочивший из темноты и напугавший белянку.
- А! Господи, Иисус и Мария, кто это?! Диего! – задыхаясь, кричала Леонора.
- Тише, донья, я не сделаю вам зла, - прозвучал умиротворяющий баритон.
- О, ты говоришь на португальском? – кутаясь в шаль, вопрошала женщина.
- Да, - донёсся до похожих на раковины ушек барышни простой ответ.
- Как тебя зовут?
- Жозе.
- Жозе? – усмехалась герцогиня, - И это всё? А фамилия у тебя есть?
- Только дон Вильяльба знает фамилию Жозе.
- Ладно. Это неважно.
Наступило молчание, изредка прерываемое то шумом прибоя, то навязчивым писком комара.
- Донье следует пойти в палатку. В Африке ночи могут быть очень холодны, - настоятельно говорил Жозе.
- Я хочу ещё погулять, - легкомысленно отвечала Леонора.
- Если донье хочется развлечь себя новыми впечатлениями, - со знанием дела продолжал незнакомец, - Она может пройти вместе с Жозе в его палатку, и Жозе покажет донье много интересных вещей.
На секунду, задумавшись, Леонора сказала:
- Хорошо. Только сообщи об этом моему мужу, чтобы он не переживал за меня. Я и так дала ему слишком много поводов для волнений.
- Слушаюсь!
Жозе лихо удалился, оставив даму вновь наедине с собой.
***
- Дон де Терсейра предупреждён. Прошу за мной, донья, - доброжелательно молвил Жозе.
- Как скажешь, - отрешённо ответила Леонора и последовала вслед за тёмной фигурой привыкшего к труду мужчины.
В палатке Леоноре открылся таинственный мир народных ожерелий и других украшений, масок, статуэток и пугающих черепов.
- О! – выдохнула донья, подходя ближе к устрашающей и, вместе с тем, привлекающей её маске, - Ты коллекционер? – простодушно спросила она.
Жозе разразился громким и искренним хохотом:
- Ха-ха-ха! Донья, давно меня так не смешили женщины! Ха-ха! Вы невероятны! Ха-ха! – и, теперь уже смирно, разрешил недоумение барышни, - Нет, донья, я не коллекционер. Это вы, белые, увозите наши вещи и собираете из них коллекции, хвастаясь знакомым. А для нас это – священные предметы. Они достались мне от моих предков, и, когда меня не станет, достанутся моим потомкам.
- У меня тоже есть такие предметы. Вот кольцо, - Леонора протянула вперёд тонкую ручку, - Оно досталось мне от моей бабушки, Марианны Гонзага. А вот это ожерелье, - Леонора указала на нитку на шее с тремя яркими алмазами в центре, - Мне подарил мой муж. Всё это я передала бы своим детям, если б они у меня были… Но, к сожалению, Господь не дал нам с мужем детей.
- Но донья ещё так молода! – возразил Жозе.
- Знаю, но… мы уже восемь лет в браке, а у меня ещё не было ни одной беременности…
- Не стоит переживать, донья. Иначе у вас действительно не будет детей.
- Ты прав, Жозе, - улыбнулась герцогиня, тем самым убеждая себя в истинности слов собеседника.
Леонора, ощутив наступление приступа грусти по вмиг увлажнившимся краям глаз, отвернулась от взгляда африканца.
- Донья, что с вами? – с дружеской заботой спросил Жозе.
- Нет, ничего. Не бери в голову, - глухо откликалась девушка.
Жозе медленно, тактично и незаметно, словно пух, подступил к давшей волю эмоциям барышне. Он крепко и при этом ласково обнял бедную молодую дворянку. Та малоразборчиво залепетала какие-то отрывистые и беспокойные речи. Тогда Жозе ещё крепче обхватил её, погружая в жар своего маскулинного тела.
В эту ночь герцогиня де Терсейра обошлась без мужа.