Рассказы не для чтения

Высокий мужик кинул на стол ключ и показал на первую в коридоре дверь. Оказавшись с Юлькой в комнате, я попытался сразу закрыть дверь, но щеколда на ней была сломана, а хлипкий замок не вызывал доверия. Я поднял с пола какую-то железку и подпер ею дверь, подергал за ручку – показалось надежно, хотя вся дверь надежной не была. Пока я возился с дверью, Юлька сидела на кровати и смотрела на меня. Закончив с дверью, я подошел к ней. Под ногами около кровати валялись чьи-то вонючие растоптанные кроссовки, запах от них был жутким. Я по-футбольному отправил их в дальний угол. Было невыносимо жарко, хотелось как можно быстрее раздеться. Перед тем как заняться Юлькой, я оглядел комнату. Помещение оказалось большим, в нем умещались шесть кроватей. Судя по беспорядку и антисанитарии, ночью тут была ночлежка для нелегальных строителей или что-то вроде этого.

Третья запись:

Мы и не заметили, как весь мир погружался в пекло. Все вокруг горело, люди в панике вырывались из расплавленного мегаполиса. Почти каждый час в городе случался крупный пожар. Густой смог заполонил улицы и проспекты, дышать было совершенно нечем. Раскаленный дым проникал в легкие людей, марлевые повязки уже не спасали, многие теряли сознание прямо на улице. Те, кто мог еще двигаться, тяжело брели по дорожному полотну. Пахло горячим асфальтом, расплавленный гудрон прилипал к обуви, от чего передвигаться становилось невозможно.

Асфальт проваливался на глазах, стекая в пропасти инженерных сооружений Москвы, будто сливочное масло с горячего тоста. Чаще же он представлял волнистую, как неровно уложенная ковровая дорожка, раскаленную полосу, из которой торчала прилипшая обувь и… тела не выдержавших этого пути людей. Снять или потерять обувь было равносильно гибели. Под ногами шипело разогретое до ста градусов мягкое желе, когда-то называвшееся мостовой.

Нам повезло, мы ехали в машине и еще до полного коллапса успели выскочить из столицы, а теперь еле ползли по трассе, стараясь не уходить из левого ряда. В правом ряду ехать было невозможно – страшный жар от пылающей лесополосы добивал систему охлаждения двигателя. Обочины были забиты сгоревшими и брошенными машинами. То тут, то там случались аварии, от чего гигантская пробка растянулась до горизонта, и конца ее не было видно.