Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить

Об этой гравюре Вилльямс рассказал Деннисстоуну, а тот, в свою очередь, большой компании, в которой находился и я, а вместе со мной там был один саддукей[55], – он же, профессор офиологии[56]. Мне очень горько признаться, но этот профессор, когда его спросили, что он думает по этому поводу, ответил: – «Ох, уж эти Бриджфордцы[57]! Всё бы им болтать всякую чушь», – мнение, которое было встречено с тем отношением, которое оно заслуживает.

Мне остается только добавить, что теперь эта гравюра находится в Эшмоловском музее искусства и археологии[58]: Она подверглась экспертизе на предмет, использовал ли художник при выполнении своей работы симпатические чернила[59] или нет, но безрезультатно. Кстати, господин Бритнелл ничего не знал о свойствах этой гравюры, хотя, почему-то был просто уверен в том, что она какая-то необычная. К сожалению, кто бы после этого на неё ни смотрел, – ничего больше не замечал.

Ясень

Любой из тех, кому доводилось путешествовать по Восточной Англии, помнит крохотные деревенские домики рассыпанные повсеместно, сыроватые, маленькие, как правило, в итальянском стиле, окруженные парками от восьмидесяти до ста акров. Меня всегда очень сильно тянуло к ним, с серыми изгородями из дубовых досок, с деревьями, горделиво расправившими свои плечи, с их прудами, в которых дно заросло водорослями, и густым непроходимым лесом, находящимся поодаль. Кроме того, мне всегда очень нравились, поддерживаемые колоннами портики, пристроенные к домам времен королевы Анны, отштукатуренные в греческом стиле, очень популярным в конце 18 столетия; потолки внутри холла поднимаются до самой крыши, у такого холла всегда есть портик, а внутри есть небольшой орган. Также мне нравятся библиотеки в таких домах, в них всегда можно найти что-нибудь интересное от Псалтыря 13 столетия до маленьких сборников стихов Шекспира. Несомненно, мне нравятся и картины, развешанные там. А больше всего мне нравится представлять, какой была в нем жизнь, когда его только построили, в те времена, когда высокородные лорды приходили сюда на балы, а не в наше время, когда, даже если у вас и нет большого состояния, развлечений не счесть и жизнь представляется весьма интересной. Да, я хотел бы иметь такой дом, и иметь достаточно денег, чтобы содержать его и приглашать в него своих друзей для благопристойных развлечений.

Но это отступление. Я хотел рассказать вам историю, которая произошла в одном из таких домов, которые я попытался изобразить. Я говорю о Кастринггэм Холле[60] в Суффолке[61]. Наверно, много что изменилось в нем с того момента как я написал этот рассказ, но основные детали, которые я отобразил, наверняка, остались. Портик в итальянском стиле, квадратный остов белого дома, который выглядит внутри более древним, чем снаружи. Парк, который граничит с лесом, и озеро. Но главная достопримечательность, благодаря которой этот дом можно было отличить от других похожих на него, уже отсутствует. Раньше, если посмотреть со стороны парка, то можно было увидеть справа высокий старый ясень, растущий на расстоянии пяти-шести ярдов от стены, и почти касающийся её ветвями. Полагаю, он стоял здесь с того самого времени когда Кастрингэм перестал быть военной крепостью, а его ров засыпали и построили жилое помещение для Елизаветы. Во всяком случае, к 1690 году этот дом уже, фактически, приобрел свой современный вид.

В тот год, в том округе, где находится Кастрингэм Холл, проходило много судов над ведьмами. Причем, мне кажется, потребовалось бы еще очень много времени, прежде чем мы, оценив все имеющиеся факты, задались вопросом – а существовали вообще какие-нибудь основания для всего того, что вызывало всеобщий страх перед ведьмами в давно минувшем прошлом. Может быть те люди, которых обвиняли в подобных преступлениях, на самом деле сами себе внушили, что они обладают какими-то сверхъестественными силами. Может быть, они очень хотели, по крайней мере, пусть не обладать таинственной силой, но делать зло своим соседям; или же все их признания, которых было изрядное количество, были добыты посредством применения жестоких пыток, к которым прибегали охотники на ведьм. На все эти вопросы, насколько я знаю, ответ еще не найден. Но настоящее повествование позволяет мне продлить прелюдию. Я не могу всё это сразу отбросить прочь, как пустые, лишенные всяких оснований, выдумки. Читатель должен понять сам.

Однажды, в Кастрингэме одну несчастную женщину приговорили к аутодафе[62]. Звали её миссис Мозерсоул, и она отличалась от обычных деревенских ведьм тем, что была намного их богаче и занимала более влиятельное положение в обществе. Попытки её спасти были предприняты несколькими уважаемыми местными фермерами. Они сделали всё для того чтобы оправдать её, и очень сильно хотели изменить вердикт присяжных.