Рассказы о старшем лесничем

— Рая правду говорит, — продолжал Жеймо: — жить так, как жило старое человечество, нельзя, всю землю погубим. Просвета нет. Ну представь себе, что не было бы нашей революции. Как бы человечество устраивалось со своим будущим? Ведь безнадежно! Единственная цель — личное благополучие, а от такой цели даже миллиардеры пускают себе пулю в лоб.

— Понес! — махнул рукой Потапов. Он встал и прошелся по комнате. — А эта что у тебя за приспособление… товарищ лесничий?

— Не соображаешь? Ты же лесник…

— Соображаю, что вроде пылесоса… разве у тебя в лесу много пыли?..

— Вот когда ты в следующий раз придешь без водки и закуски, я тебе все объясню.

— А теперь не хочешь? Как же — орлинский лесничий! А я всего-навсего лесник!..

— Не дури, Потапов!.. Приходи в следующий раз.

Но следующего раза уже не было, через несколько дней Потапова похоронили.

Он все-таки помог своему Порядочному человеку, Левому заработку. Они отправились в лес, нагрузили огромную с прицепом машину, нагрузили от жадности сверх меры, и после этого Потапов потребовал: «Работа тяжелая: ставь!» Порядочный человек поставил. Выпили, закусили. Пора отправляться. А Порядочный человек никак не может расстаться с лесом, видит — стоит чудесная сосна, ровная, золотисто-красная, только кроной, как кудрявой головой, в небе помавает.

— Еще эту, Афанасий!

— Эх, глаза завидущие… да ладно, свалим…

Свалили. И еще три такие свалили, потому что Порядочный человек вынул из мешка вторую бутылку… уважил! Ну и его уважили.

Нагрузили машину выше бортов… скрепить хлысты скрепили, да после вина не очень слушались руки.

Шофер завел мотор. Порядочный человек сел в кабину, Потапов взгромоздился на хлысты, два грузчика тоже, машина тронулась. Дорога была — тряская лесная дорога, мысли водителя рассеивались, и, когда машина переезжала каменистое ложе ручья, плохо скрепленные бревна посыпались, грузчики успели соскочить, а задремавшего Потапова бревна понесли с собой, навалились на него и раздавили.

Так окончилась жизнь Потапова.

А пылесос, который он приметил в углу комнаты, на самом деле был не пылесос, а семясос, изобретение Викентия Викентьевича.

Семена сосны созревают в феврале — марте. В это время еще лежит снег, дуют ветры. От ветра больше всего достается опушкам, где наиболее пышны кроны сосен и больше всего шишек. Мартовский ветер подхватывает и несет семена. Они касаются снега, скользят, несутся… если встретят ямочку, залягут, семечко на семечко… Можно их собрать? Да! Но как, чем? Пальцами?

Викентий Викентьевич, скитаясь весной по лесным опушкам, пришел к выводу, что легкое сосновое семечко нетрудно взять пылесосом. Конечно, не пылесосом, а прибором, сконструированным по принципу пылесоса.

Но в лесу нет электроэнергии… как быть? Жеймо вышел из положения, придумав систему колесиков. Разные по величине колесики передавали друг другу все большую силу вращения, создавая необходимый вакуум и, следовательно, всасывающую силу.

На конце прибора шланг, по нему поток воздуха увлекал семена в мешочек.

Аппарат работал превосходно, он подбирал не только кучки семян в ложбинках, но и любое отдельное семечко.

Аппарат работал превосходно, а продуктивность его была ничтожна!.. Огромное количество семян ветер уносил вдаль, через пологие ямки и бугорки.

Викентий Викентьевич шел на лыжах; возвращаясь, он увидел: его старая лыжня полна семян… Лыжня оказалась великолепной семясобирательницей.

Так и нужно делать: вдоль опушки прокладывать две-три глубокие лыжни… ну, а в лесу нужно смотреть во все глаза: чуть заметил скопление семян, приставляй шланг и верти ручку.

Разве такое дело не интереснее, товарищ Потапов, твоей материальной заинтересованности? Это тоже материальная заинтересованность, но как она не похожа на ту, которая раньше времени открыла перед тобой могилу.

Мулла — дай!

Есть такой восточный анекдот: мулла упал в воду и стал тонуть. К пруду бросился прихожанин, лег на живот, протянул руку: «Мулла, дай свою!»

Мулла в ужасе отпрянул и тут же захлебнулся. Второй прихожанин сказал первому:

— Ну не дурак ли ты! Ты крикнул мулле: «Мулла, дай!» Разве можно мулле говорить «дай»?!

Он поспешил к пруду, протянул руку и закричал:

— На, мулла, бери!

Мулла сейчас же ухватился за руку и был спасен.

Раньше обычное отношение к лесхозам у всех учреждений и организаций было подобно отношению муллы к своим прихожанам: «Лесхоз, дай!.. Дай и только дай!»

Древесину дай, сенокос дай, рабочих во время уборочной дай.

Никто никогда не говорил: «Лесхоз, тебе надо? На, бери».

Так было до февраля пятьдесят пятого года, когда мы пересмотрели свои взгляды на лес. Брать древесину — да, нужно, но тут же нужно и восполнять убыль, восстанавливать лес, наше замечательное народное достояние.

И давно пора промышленности по-настоящему обратить внимание на лесные нужды.

Вот, к примеру, химикалии… Ведь достать их лесному хозяйству, если б оно захотело воспользоваться опытом Сиверского лесхоза, невозможно. Нет их.

Для сельского хозяйства есть химикалии, для лесного нет.