Читаем Рассказы о святом Александре Невском полностью

В военном отношении этот враг был еще мощнее. Обширное монгольское ханство простиралось аж до границ Северного Китая. И все это огромное пространство ордынцы завоевали в бесконечных набегах на всё новые и новые территории — они ведь и не умели ничего другого, кроме как воевать. Образно говоря, они рождались на коне и умирали на коне, всю жизнь проводя в завоевательных походах.

«Плетью обуха не перешибешь», — говорит народная пословица. Надо, считал князь Александр, до времени смириться и запастись терпением. Предстоит научиться ладить с завоевателями — до тех пор, пока Русь не окрепнет и не сможет сбросить с себя поганое иго.



Конечно, ладить с ордынцами было очень нелегко. Русские князья, чтобы управлять своим княжеством, должны были теперь ехать в столицу Орды Сарай, потом в Центральную Монголию к великому хану — за ярлыком на владение своим же (!) родовым удельным княжеством! В Орде русских князей заставляли первым делом исполнить языческие обряды: пройти между двумя «очистительными» кострами и поклониться монгольским божкам-идолам. Отказ повиноваться стоил жизни. Поэтому когда Александр был вызван в Орду для получения ярлыка на княжение, он перед отъездом соборовался и приготовился, если так случится, к христианской кончине.

Однако умирать князь не торопился: он знал, что всякое прекословие татарскому хану навлечет на обессиленную Русь новые бедствия. Поэтому он пошел на тяжкий подвиг смирения себя перед ханом. После блестящих побед над шведами и немецкими рыцарями ой как нелегко ему было унижаться перед диким степняком! Но что делать: Русь разорена и не в силах сейчас победить татар. Лучше, решил он, принять унижение на самого себя, но сберечь родину.

При этом Александр Ярославич поступил очень мудро: отказавшись кланяться языческим идолам, он предпочел поклониться хану. Ведь человеку, пусть и врагу, кланяться не грех, грешно поклоняться ложным богам. Вот что князь сказал при этом:

— Царь, тебе кланяюсь я, ибо Бог почтил тебя царством, но идолам я не поклоняюсь. Я — христианин. Богу Единому в Трех Лицах, Которому служу и Которого исповедую, Тому кланяюсь!

Высоко оценив мудрые речи князя и, уважая в нем победителя крестоносцев, хан не только оставил его в живых, но и сказал своим вельможам:

— Все, что мне говорили о нем — правда: нет князя подобного ему!

Но Батый был только наместником великого хана, жившего в далеком Каракоруме. Поэтому, продержав почти год князя у себя, хан отправил его к своему начальству в столицу монгольской империи. Туда лежал долгий путь через Урал, Киргизские степи, через плоскогорья Монголии…

Это было трудное путешествие по степям и необитаемым пустыням — диким, безводным и бесплодным. В пути приходилось терпеть голод и холод, зной и жажду. Изнурительные эти переходы отрывали русских князей от родной земли на долгое время, ибо путь в одну только сторону длился несколько месяцев. Лишь через два с половиной года отсутствия Александр с ярлыком вернулся на Русь.

Подвиги дипломатии

Итак, князь Александр старался установить с ордынцами мирные отношения, что-то вроде политического союза, пусть и не вполне равноправного и довольно хрупкого. Такой союз с азиатами был возможен, ведь в отличие от крестоносцев они не покушались на главное — на нашу веру православную.

Восток, как известно — «дело тонкое». Здесь нужна особая тактика: умение договариваться, идти, где это возможно, на уступки, жертвовать меньшим, чтоб не потерять большее. Такая тактика называется дипломатией. Вот и пришлось князю Александру сделаться еще и дипломатом. Настоящему дипломату потребны такие качества как «кротость голубя и мудрость змеи». А эти качества у князя были!

Но вот беда: такая политика Александра Невского современникам его очень не нравилась. Они роптали за его спиной:

— Ишь, князь-то Александр, немцев-шведов разных победил, а с татарами этими вон как цацкается! Кумыс ихний пьет, золото им возит!

Не умели они его понять, не было у них такой мудрости, какая была у Александра. И уж тем более им никому и в голову не приходило благодарить князя за эти его героические усилия по спасению Русской земли.

В 1252 году многие русские города восстали против татарского ига. Снова возникла угроза самому существованию Руси. Опять пришлось Александру ехать в Орду, чтобы отвести от русских земель карательное нашествие татар.

Вот и на этот раз, благодаря своей тонкой дипломатии, князь сумел погасить гнев ордынцев. Вдобавок, будучи уже князем Новгородским и Киевским, он получил еще ярлык на Владимиро-Суздальское княжение, что делало его великим князем. А это давало князю Александру больше возможностей послужить русским землям. Но и великая ответственность перед Богом и историей легла при этом на его плечи.

На великокняжеском престоле

Великокняжеский престол Александр Невский занимал десять лет. Эти годы были временем относительной тишины, спасительной для истерзанной страны. Что успел он за это время?

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза