Рассказы о животных

— Держи, Волчок, будет тебе говеть!

А Калю сердился: запрещал давать волчонку свежину, пахнущую кровью.

Вдруг кто-то швырнул ему большой кусок кишки. Волчонок вцепился в подачку, зажал ее лапами и меньше чем за минуту разорвал и съел, давясь большими кусками. Люди смотрели на него, изумленные его жадностью.

До самого вечера Калю не спускал с него глаз и успокоился только после того как отвел его в конуру и посадил на цепь. Над заснувшей деревней воцарилась тишина. С неба светил ущербный месяц, озаряя пустынные улицы и покрытые снегом крыши. Дом Калю тоже погрузился в сон. Калю, молодой, еще неженатый парень, спал в одной комнате с родителями. Около полуночи отец проснулся в тревоге. Его разбудил чей-то голос: старику показалось, что он услышал сквозь сон какой-то странный крик. Он открыл глаза и прислушался. Крик повторился, протяжный, далекий, словно долетающий из-под земли. Кто это кричал — человек или зверь?

— Калю, Калю, ты спишь? Проснись!

Калю, который и ночами был начеку, вскочил и сел в постели.

— В чем дело, отец? Зачем ты меня будишь?

— Да ты послушай!

Крик раздался опять, он был слышен уже яснее: два отрывистых тявканья, напоминающие собачий лай, и протяжный утробный вопль — не то человеческий плач, не то вой собаки.

— Что это?

Калю не ответил. Он вскочил, накинул кафтан — спал он, как всегда, с онучами на ногах — и бросился во двор.

— Разве не слышишь? Волчонок воет! — крикнул он, захлопывая за собой дверь.

На освещенном луной дворе пастух на секунду остановился. В соседних дворах неистово лаяли собаки, а здесь царила мертвая тишина. Он побежал к загону и вдруг застыл на месте: из конуры волчонка донеслось знакомое отрывистое тявканье и протяжный вой — низкий басовый звук постепенно переходил в долгое пронзительное завыванье. У пастуха, парня не робкого десятка, по спине побежали мурашки. Он бросился к конуре, крепко сжимая в руке кизиловую палку, прихваченную на всякий случай. Перед конурой, на расстоянии длины цепи, сидел волчонок и выл, подняв морду в небо, где плыла луна.

— Волчок, замолкни! — крикнул Калю.

Но волчонок не шевельнулся, он продолжал выть, словно не замечая человека. Тогда пастух ударил его палкой. Звереныш упал, но тут же вскочил и стал, широко расставив лапы и устремив взгляд в пространство. Калю ударил его второй раз. Волчонок поджал хвост и юркнул в конуру. Калю наклонился, заглянул внутрь и мигом отпрянул: его испугало яростное полыхание волчьих глаз, дикий оскал и зловещий лязг зубов. Схватив палку обеими руками, человек просунул ее в будку и в ярости принялся молотить по чему попало, пока не услышал, что забившийся в самый дальний угол волчонок жалобно скулит от боли. Калю пошел взглянуть на остальных собак и увидел, что те, до смерти перепуганные, попрятались в конуры, даже храбрый Каракачан поддался страху.

После этого в деревне несколько дней только и разговоров было, что о ночном вое волчонка.

Старик-отец не раз говорил сыну:

— Послушай, Калю, избавь ты нас от этого зверя. Пойми, сынок, волк он и есть волк, собакой ему не быть. Ох, неровен час, накличешь ты беду…

То же самое слышал он и от других людей. Односельчане косились на их двор, словно там загнездилась проказа. Те кто потрусливее обходили его стороной. В соседних деревнях тоже прослышали о волке.

Люди из других сел при встречах о односельчанами Калю спрашивали:

— Ну, как там ваш волчонок? Растет? И чего это вы до сих пор терпите его в деревне?

Но Калю был непреклонен. В ответ на такие разговоры он, криво усмехаясь, упрямо качал головой и говорил:

— Ничего, вы еще увидите, каким верным другом будет мне этот волчонок.

Он подзывал волка, ласково трепал его за уши, поддразнивал. Волчонок, уже привыкший к таким шуткам, отвечал на его заигрывания, и они затевали веселую возню. Правда, игры волка были грубоватые, неуклюжие, одним словом — волчьи.

И тут на исходе весны случилось событие, которое привело в негодование даже Калю.

Однажды ранним теплым вечером в конце мая волчонок дремал в своей конуре. По двору мирно бродили домашние животные. Поблизости затеяли возню поросята. Временами, когда один из них взвизгивал особенно громко, волчонок открывал глаза, бросал в их сторону сонный, равнодушный взгляд и снова засыпал. Но вот поросята, гоняясь друг за дружкой, очутились перед конурой, один из них так поддал другому рыльцем, что тот влетел в конуру и плюхнулся прямо на волчонка. Сонный зверь ткнулся носом во что-то теплое и мягкое, на него дохнуло запахом живого существа, и он сам не понял, как случилось непоправимое. Двор огласил пронзительный поросячий визг, остальные поросята кинулись наутек, женщины подняли крик. Минуту спустя прибежали на помощь мужчины. Старик и Калю с трудом отняли поросенка. У него было перерезано горло, вырваны грудина и внутренности.