Рассказы писателей Каталонии

К середине дня Поль спохватился, что, увлекшись наведением чистоты, забыл пообедать. Можно будет к ужину приготовить жамбалайю. Покончив с приборкой, он почувствовал, что не мешало бы принять душ. Пошел на галерею и снова взялся за подогреватель. Утопив ручку, повернул по часовой стрелке, зажег запальную горелку; немного погодя снова нажал на ручку и повернул до исходного положения. Постепенно и мягко отпустил ручку — пламя погасло. Попробовал еще четыре раза, ничего не вышло. Аппарат, судя по всему, был неисправен.

Пришлось принять холодный душ (ну что может быть глупее, когда из окна видишь кругом один снег), после чего Поль оделся, взял корзину, банки, бутылки и пошел в город. Там он купил сливочного масла, молока, ветчины, перцу, помидоров, луку, чесноку, петрушки и хлеба. Уорчестерского соуса нигде не было, придется, наверное, его, как и куриные ножки, привозить из Барселоны. А пока что Поль решил обойтись японским соусом из сои (его было полно в местном универсальном магазине самообслуживания) и уксусом. Зашел в бар перекусить (но главное — он хотел спросить у хозяина, не знает ли тот, кто мог бы починить подогреватель, который никак не хочет работать; подумал, не заказать ли «виши»). Хозяин знал такого человека, но сейчас он в отъезде и вернется только завтра. Но вы не беспокойтесь, мы это уладим: завтра утром к вам придет здешний техник и починит все, что надо.

Возвратившись домой, Поль положил покупки на место. Вынул из футляра пишущую машинку и поставил на стол. Справа от нее положил стопку чистой бумаги. Слева — книги, которые могут понадобиться. За окном быстро смеркалось, снег отливал синевой, небо стало пепельно-серым. Поскольку он перекусил в баре, решил, что ужин можно будет приготовить часам к девяти. Стало быть, два часа он может поработать. И Поль сел за машинку.

Рано или поздно каждый лист, исписанный лишь наполовину, летел в корзину для бумаг. Отодвинув машинку, Поль закурил сигарету. В городке горели редкие огни. Лавки закрыты, видны лишь желтые огни бара и дискотеки. Из-за спины веяло холодом, точно из ледника. Без особой надежды пошел еще раз попробовать, не включится ли подогреватель. Много раз проделал все, что было написано в инструкции. Вспомнил, что, когда он был мальчишкой, отец заставлял работать японский транзистор (первый транзистор, который Полю довелось увидеть) ударом кулака. Может, и с подогревателем, хоть он не японский, а французский, надо обращаться так же? Стукнул по корпусу раз, потом другой, посильнее. Жесть загремела, и Полю показалось, что аппарат фыркнул. Загоревшись надеждой, он повторил все действия. Но, когда отпустил ручку, пламя погасло.

В третий раз бухнул он кулаком по аппарату, на этот раз так сильно, что отлетела пластина с надписью «Chaffoteaux et Maury». Он испугался. На жести осталась вмятина, аппарат зашумел громче. Просияв, Поль повторил попытку, причем в душе его надежда провести ночь, не замерзнув, боролась со страхом, как бы аппарат не взорвался и не снес ему голову.

На этот раз его ждал триумф: когда он отпустил ручку, пламя не погасло, продолжало гореть как ни в чем не бывало. Ему стало досадно: скорей всего, он раньше делал что-то не так, а все оказалось проще простого. Посмотрел на вмятину и подобрал с пола пластину. Открыл краны на радиаторах.