Рассказы про Франца и телевизор

Проходя мимо оцепеневшего Франца, Мартина пробормотала:

— Извини, Франц!

Макс сказал:

— Мы не хотели, чтоб у тебя были из-за нас неприятности.

Алекс удивился:

— А твой брат говорил, что ваша мама — никакая не фурия…

Все трое вышли на лестницу. Входная дверь захлопнулась. Франц прислонился к стене и вздохнул с облегчением.

На следующий день Франц пересказал ребятам восьмую и последнюю серию про астронавта с планеты Гомел.

Астронавт наконец смог отправиться обратно на свою планету. Мальчишкам очень хотелось полететь с ним. Оба тайно, посреди ночи, выбрались из дома. Правда, один успел только выйти из подъезда. На улице сидела в засаде полиция. Она поджидала вора, кравшего печенье. Полицейские схватили мальчишку и вернули родителям. А его друг долго ждал в условленном месте. Ему не хотелось лететь в космос без товарища.

Так что астронавт отбыл на планету Гомел один. В конце Франц сказал:

— Перед отлётом он обещал вернуться. Но только через два года. Поэтому нового сезона в ближайшие два года точно не будет.

Про Франца и совесть

Теперь проблема с АТВ-6 была улажена. Но совесть всё равно грызла Франца — из-за мамы. Как от этого избавиться, он не знал. Франц решил, что ему нужно посоветоваться. Только с кем?

К Йозефу обращаться бесполезно. Он тут же разболтает всё папе и маме.

Папа в качестве советчика тоже не очень годится. Над одними проблемами Франца он смеётся, из-за других очень сердится. И никогда не знаешь заранее, как папа отнесётся к тому, что расскажешь, — рассмеётся или рассердится?

Но совет был нужен Францу очень срочно. Потому что речь шла не только об угрызениях совести. Приближался день рождения Габи, и она захотела устроить праздник. И пригласить гостей — двадцать человек! Но квартира Габи небольшая. Больше шести детей в неё не влезет. Поэтому мама Франца предложила Габиной маме: «Устройте праздник у нас, тут места хватит».

Габи пригласила и ребят из класса Франца. К сожалению, Макса и Мартину тоже. А они считали, что мама Франца — это фрау Сокол! Что же он скажет, когда они увидят на празднике его настоящую маму?

Франц подумал: «Единственный человек, который может дать мне хороший совет, — это мама. Вот её и надо спросить».

Франц дождался, пока мама вернулась с работы и пошла в ванную, чтобы принять душ. Теперь им можно было поговорить наедине! Франц пришёл к ней и сел на табуретку рядом с ванной. Его и маму разделяла занавеска, и Франц был очень рад, что ему не надо смотреть маме в глаза. И что мама тоже не может его видеть.

— Послушай, мам… — начал Франц, — у одного мальчика из нашего класса проблема.

Франц решил, что он совсем и не врёт. Ведь он был мальчиком из своего класса.

— Давай, рассказывай, — отозвалась мама из-за занавески. — Вдруг я смогу помочь.

Франц рассказал ей обо всём и на этот раз ничего не выдумывал. Только вместо «я» всё время говорил «этот мальчик».

Когда он закончил, мама выключила воду и вылезла из ванны в большом банном полотенце.

— Я никакой проблемы не вижу, — сказала она. — Маму мальчика это не должно обижать, она ведь ни о чём не знает.

— Но его гложет совесть, — пискнул Франц. — Потому что его мама на самом деле очень хорошая и вовсе не фурия.

— Если бы я была этим мальчиком, — сказала мама, — меня бы совесть не грызла.

И подмигнула Францу:

— Раз уж эта мама такая вредная и у неё в телевизоре только три программы, пусть пеняет на себя.

Франц всё равно не мог успокоиться.

Он сказал:

— Но теперь все ребята придут на праздник и увидят его настоящую маму.

— Ну и что? — Мама начала втирать лосьон в мокрые волосы. — Ведь этот мальчик никогда не говорил, что домработница — его мама. Я тебя правильно поняла?

Франц кивнул. Мама взяла расчёску.

— Ребята так по ошибке подумали, верно? Франц снова кивнул. Мама включила фен.

— Ну, тогда они просто поймут, что ошиблись. И в этой ошибке виноват их друг, который наплёл им про фурию.

— Ты так думаешь? — спросил Франц.

— Да, я так думаю, — сказала мама с развевающимися от фена волосами.

Франц облегчённо вздохнул и встал, собираясь выйти из ванной.

Когда он открыл дверь, мама сказала:

— Кто знает, может, и я стану фурией, если у нас будут беситься двадцать детей!

Франц застыл на месте! И покраснел как рак. От корней волос до пуговицы на воротнике рубашки.

— Но как ты… я же… ты же… — пропищал он.

Мама обняла его за плечи.

— Не делай из этого трагедию, милый мой Франц. Что ж это за мама, если из-за такой ерунды её любовь вдруг возьмёт и заржавеет?

— Точно не заржавеет? — спросил Франц. — Честное слово?

— Честное-пречестное, — сказала мама.

И тогда Франц успокоился окончательно. На сто процентов!

На празднике всё получилось точно так, как и предсказывала мама. Даже лучше! Максу было совершенно всё равно, что маму «подменили». А Мартина просто сказала:

— Слушай, Франц, мы зря тебя жалели. Фурия, которая нас прогнала, — это ведь вовсе и не твоя мама!

Франц пискнул, пытаясь изобразить удивление:

— Как вы догадались?