Рассказы разведчика

Второй немец пугливо озирается, присел пониже в окопе, но и его постигла та же учесть: с колокольни он был виден даже на дне окопа. Чеботарев входит в азарт – он метким выстрелом уничтожает каждого фашиста, попавшего в перекрестие его прицела. Однако немцы быстро разобрались, откуда летят пули. Они начали интенсивный обстрел колокольни из пулеметов и винтовок. Пули с визгом влетали в окна площадки и впивались в кирпичную стену, отбивая крупные куски штукатурки. С противоположной стороны Одера ударила немецкая артиллерия. Снаряды с шипением пролетали мимо колокольни и разрывались в поле далеко за деревней.

– Черт знает, что здесь творится. Стреляют так, что нельзя высунуть носа, – недовольно ворчит Виталий.

Вдруг раздался оглушительный взрыв, стены колокольни вздрогнули и, как показалось Виталию, закачались. Сверху посыпались песок и штукатурка. Под полом что-то сорвалось и с шумом покатилось вниз по металлической лестнице. Всю звонницу заволокло дымом и копотью. Это артиллерийский снаряд угодил в церковь.

Разведчики торопливо сбежали вниз, поглядывая, не рухнула ли колокольня.

Капитан Тараненко отругал младшего сержанта за его «инициативу», запретил всякую стрельбу с колокольни, в том числе и из снайперской винтовки. Он разъяснил разведчикам, что на колокольне надо оборудовать наблюдательный пункт, а не огневую точку. Мол, сейчас наблюдение с этой высоты важнее, чем несколько убитых фашистов. Он приказал установить на колокольне стереотрубу, завести журнал наблюдений и организовать круглосуточное дежурство двух разведчиков в смене. При себе иметь автоматы и гранаты, то есть то, что положено иметь разведчику.

– А зачем там наверху гранаты? – удивился Игнат.

– Надо! – отрезал Тараненко и так посмотрел на незадачливого разведчика, что тот готов был провалиться сквозь землю.

Вскоре наблюдательный пункт был оборудован на колокольне по всем правилам военной науки.

Рано утром 5 февраля 1945 года немцы без единого выстрела под покровом темноты неожиданно напали на позиции нашего полка. Они хотели врасплох захватить наших бойцов и это в какой-то мере им удалось. Впереди пехоты шли танки и самоходные установки. Приземистые черные чудовища, злобно урча моторами, выползали из переулков и дворов и лезли на наши окопы и огневые ячейки. Наши бойцы по тревоге выскакивали из домов и подвалов, где они отдыхали и занимали в траншеях свои позиции. Но не каждый боец успел добежать до своего окопа – немецкие танки были уже рядом. Пошли вход противотанковые гранаты, но без поддержки артиллерии нашим бойцам приходилось туго. Передовые позиции в Цэкерках были смяты, и бойцы под напором превосходящих сил противника стали пятиться назад, сдавая одну свою позицию за другой.

Буквально полчаса тому назад на наблюдательном пункте на кирхе у разведчиков произошла смена дежурства. Сержант Александр Хомяков и рядовой Виктор Кондрашов спустились на отдых, а на их место на колокольню поднялись Виталий Чеботарев и Игнат Омельченко. Взвод разведчиков расположился на ночь в подвале одного жилого дома недалеко от церкви. Спустившись в подвал, Хомяков и Кондрашов осторожно, чтобы не разбудить спящих, прошли в небольшой закуток, отгороженный от остальной части подвала массивной перегородкой, и улеглись на мягкие немецкие тюфяки, принесенные из соседних домов.

Виктор Кондрашов уснул сразу, а Хомяков еще долго не спал, ворочался. Когда началось наступление немцев, Хомяков еще бодрствовал. В подвал вбежал стоявший на посту сержант Евгений Шлепин и громко крикнул:

– Немцы!