Рассказы разведчика

К нему подошёл офицер, видимо, его непосредственный начальник, сказал ему что-то негромко, тот утвердительно кинул головой, выбрался на дорогу и, не торопясь, побежал по ней к лесу.

Офицеры высунулись из-за каменной тяжеловесной стены, кто в бинокль, а кто и без него, стали наблюдать за удаляющимся разведчиком.

– Молодец, – сказал начальник артиллерии, – бежит легко, непринуждённо.

– Он спортсмен, бегун. Мы только спортсменов берём в разведчики, – пояснил офицер.

Прошло несколько томительных минут ожидания. День был пасмурным, небо было задёрнуто сплошными облаками, но видимость оставалась хорошей, и бежавший разведчик отчётливо вырисовывался на белом заснеженном поле.

– Товарищ подполковник, фашисты уже начали обстрел разведчика. Видите, как около него взлетают фонтанчики снега.

Вдруг, все, кто стоял у каменной стены, разом ахнули и заволновались. Они видели, как разведчик упал прямо посередине дороги и некоторое время лежал неподвижно. Потом он подтянул под себя ногу, поднялся во весь рост и побежал дальше.

– Ранен в ногу, видите, хромает, – загудели офицеры.

– Ранен, но бежит, молодец. Может дотянет.

В это время во двор дома на белом скакуне въехал начальник штаба полка майор В.А. Писарев в сопровождении ординарца. Бросив поводья ординарцу, который увёл обеих лошадей за сарай, Писарев подошёл к офицерам и спросил:

– Сорокопятчиков предупредили?

– Нет ещё, послали разведчика, – сказал начальник артиллерии и протянул майору свой бинокль.

Писарев приставил бинокль к глазам, поправил резкость и увидел сначала опушку леса, потом заснеженную ровную лощину и уж потом бегущего человека. Писарев видит его со спины и почему-то обращает внимание на хлястик, который болтался на одной пуговице. Шинель была расстёгнутой, её полы болтались в такт его бега, иногда их раздувал встречный ветер. «Зря он расстегнулся, – подумал майор, – лучше будет виден фашистам». Человек бежит без отдыха и остановок, прихрамывая на одну ногу. И только теперь майор обратил внимание на поднимающиеся вокруг него снежные фонтанчики – следы вражеских пуль.

– Он, что ранен? – спросил майор.

– Да, ранен, но бежит, – ответил начальник артиллерии.

Разведчик споткнулся и снова упал на дорогу, и снова все наблюдавшие за ним офицеры ахнули, как по команде.

– Сейчас поднимется, – сказал начальник артиллерии, но в его голосе не было уверенности в то, что он сказал.

Разведчик лежал на снегу, уткнувшись головой в край дороги. Поодаль чернела слетевшая во время его падения солдатская шапка.

Писарев опустил бинокль и тихо сказал:

– Нет, не поднимется. Он уже мертвый.

Офицеры тоже отняли от глаз бинокли и отошли от стены. Они молча ходили по двору, как будто были виноваты в гибели этого совсем еще юного разведчика. Когда первая минута горечи прошла, майор Писарев спросил, ни к кому не обращая свой вопрос:

– Что будем делать дальше?

Офицеры заспорили, одни говорили, что надо немедленно послать в батарею еще одного посыльного, другие возражали, мол, это верная гибель. Каждая сторона приводила доводы и утверждала, что их предложения – это единый и самый правильный выход. Начальник артиллерии полка подошел к Писареву и сказал:

– Разрешите послать еще одного разведчика?

– А Вы уверены, что и этого не постигнет та же участь?

– Что делать? Если их не предупредить, они могут все погибнуть. В данном случае риск оправдан и закономерен.

– Все же, если этого убьют, тогда что? – не унимался Писарев.

– Пошлем третьего, – ответил подполковник, глядя прямо в глаза начальнику штаба, – если потребуется, пошлем и четвертого. Все-таки это меньшее зло, по сравнению с тем, которое может произойти.

Майор задумался. Предложение подполковника было очень рискованно, Писарев пытался найти какой-нибудь другой выход, дать знать артиллеристам-сорокопятчикам о их положении другим способом. Но как?

В этот момент к нему подошел Виталий Чеботарев и, отдав честь по всей форме, звонко сказал:

– Товарищ майор, разрешите попробовать мне. Я знаю, как это сделать.

Писарев знал в лицо всех разведчиков и вот сейчас, взглянув на Чеботарева, он пытался вспомнить его фамилию. Но не вспомнил и вынужден был спросить:

– Фамилия?

– Младший сержант Чеботарев Виталий Дмитриевич!

– Чеботарев, говоришь. Это не тыл ли в прошлое наступление фрицев сидел на колокольне?

– Я, товарищ майор. Только я там не сидел, а бил фашистов из снайперской винтовки, – обиженно ответил Виталий.

– Ишь ты, какой обидчивый. Вы все такие голосистые или только ты один?

– Все, товарищ майор. Все до единого, с нами лучше не связываться.

Майор улыбнулся. Ему явно нравился этот тоже молодой, невысокого роста разведчик. Писарев спросил его:

– Как ты собираешься проскочить опасную зону? Объясни?

– Это мой секрет. Я только хочу поставить одно условие, то есть высказать одну просьбу. Можно?

– Конкретно?

– Разрешите временно воспользоваться Вашим скакуном?

Писарев нагнулся, чтобы лучше рассмотреть лицо разведчика, потом хлопнул его по плечу и весело воскликнул:

– Хорошо придумал, младший сержант. Твое предложение одобряю!

Майор распорядился привести своего коня.