Рассказы. Том 4. Фатализм

— Я — судьба, — раздался резкий голос фюрера. — Как вы видите. — Его рука поднялась и протянулась. — Владыка мира, а теперь и самого времени и пространства! Мы далеко продвинулись со времен вашего правления, Наполеон. Ваши армии были бы разорваны на куски одной танковой дивизией. Но вы же видели это. Вы знаете, как смерть может прыгнуть с небес или пронестись по воздуху за сотню миль. Вы знаете, как смерть ползет по морям, над ними и под ними. Вы знаете, как целые континенты могут быть опустошены пылающим дыханием войны.

Наполеон улыбнулся.

— Я тоже произносил речи, — сардонически заявил он. — Но, возможно, научился сожалеть о некоторых поступках, сопровождавших их.

— А я не жалею и не буду жалеть, — возразил Гитлер. — Мы возвращаемся в 1939 год. В этом времени не должно быть никаких ошибок. Англия будет захвачена быстро. И Франция должна…

Он вовремя остановился. На лбу маленького капрала появилось хмурое выражение. Неужели этот дурак что-то заподозрил? Нет. Как он мог? Он не знал, что случилось с Францией. Он был вывезен из Германии 1807 года в Германию 1942 года. Он не знал, но Гитлера беспокоило то, что он нахмурился.

— А Франция? — тихо повторил Наполеон. — А как же Франция?

— Франция займет свое законное место рядом с Германией, — поспешно поправил Гитлер.

Хмурый взгляд исчез, на его месте появилась медленная улыбка. По какой-то причине Гитлеру эта улыбка не понравилась еще больше.

— Это хорошо, — ответил император. — Да, Франция займет свое законное место.

Гитлер промолчал. Его мысли стремительно неслись вперед.

Через мгновение они прибудут в 1939 год. Снова будет конец лета. Он и Наполеон вступят в союз. Война будет начата заново, с опытом Гитлера о двух последующих годах в качестве подсказки.

Наполеон был бы полезен в стратегии, чрезвычайно полезен. Его непредвзятая точка зрения помогла бы указать на различные слабости, которые даже Гитлер и его штаб могли бы упустить.

А потом начнется война. Ибо он принял окончательное решение. Когда Наполеон закончит свою работу, он должен будет уйти. Гитлер не доверял ни его хмурому взгляду, ни его улыбке.

Этот дурак никогда не потерпит того, что случится с Францией.

От него избавятся — от этого самозваного императора. Мечта Гитлера о триумфе сверкнула в его глазах. Какая ирония! Люди всегда сравнивали его с Наполеоном. Он подумал, что это комплимент, когда они назвали его равным. Но Гитлер будет выше французского завоевателя. Это будет его величайшая победа.

— Подождите! Вы чувствуете это? — голос Наполеона прервал размышления Гитлера. — Кажется, мы приехали.

Да. Вибрации уменьшались. Жужжание и гудение в металлической камере стихли. Через мгновение в сознании обоих мужчин возникло странное ощущение, как будто они вращались в пустоте и вдруг опустились на что-то твердое.

— Да, мы здесь!

Наполеон встал. Его напыщенное маленькое тело двинулось к двери камеры. Гитлер последовал за ним. Теперь его улыбка стала шире. Наполеон не видел этого, он возглавил движение — к триумфу Гитлера и своей собственной гибели.

Когда пальцы императора скользнули по засовам и ручкам, дверь распахнулась. Наполеон стоял на пороге, глубоко дыша.

Затем он выбрался наружу. Гитлер быстро двинулся вперед. Он едва мог ждать, чтобы вновь появиться накануне победы…

Гитлер вышел из машины. В объятия двух ожидающих охранников.

— Держите этого человека! — пролаял приказ голос Наполеона.

Гитлер дергался в тисках гигантских рук.

— Что это такое? Почему…

Он посмотрел вверх, на усатые лица двух гренадеров. Те были облачены в огромные киверы и яркие зеленые мундиры.

Мундиры наполеоновских войск! Глаза Гитлера дико блуждали по огромному помещению, в котором покоилась машина. Это была придворная квартира, роскошно обставленная в стиле времен Наполеона. И перед ним, уже не нелепая фигура, а с видом хозяина своего времени и места, стоял Наполеон.

Гитлер снова увидел улыбку на губах императора.

Гитлер услышал его голос сквозь клубящийся туман.

— Мы прибыли, Адольф Гитлер, но в выбранное мною место и время. Час настал — но это час моей судьбы, а не вашей! Мы вернулись в тот день, когда вы похитили меня. Мы находимся в Кельне, в моем немецком дворце, в 1807 году.

— Но…

Гитлер снова увидел улыбку и вздрогнул. Наполеон подошел и прошептал:

— Вы дурак! Вы верили, что я откажусь от своей судьбы ради вашей? Я взялся за управление — и снова установил его на этот день. Я хочу жить своей собственной жизнью, завершить миссию завоевания, которой занят. Поэтому я вернулся в свое время.

Голова Гитлера закружилась.

— Но вы и я — мы могли бы править большим миром вместе — я предложил вам все.

— Адольф Гитлер, мне не нужен ваш мир. — Голос императора поднялся до предсмертного крика. — Ваш помощник, человек, который привел меня к вам, был неосторожен и проговорился намеками о судьбе моей родины. Он рассказал мне, что вы сделали с моей Францией.

— Францией?