Рассказы Вельзевула своему внуку

Благодаря, с одной стороны, такому наавтоматизировавшемуся обыкновению, а с другой стороны, постепенному исчезновению способности подолгу концентрировать свое активное внимание, рядовой человек, произнося или слушая какое-либо слово, поневоле усиливает и выдвигает ту или другую сторону подразумевающегося под этим словом понятия, всегда сосредоточивая все значение слова на одной черте всего этого понятия, т. е. обозначает этим словом не все признаки данного понятия, а лишь случайный первопопавшийся признак в зависимости от породившихся в цепи протекающей в нем автоматической ассоциации идей и потому, разговаривая с другим, современный человек одному и тому же слову каждый раз дает другое значение, подчас совершенно противоречащее подразумеваемому смыслу данного слова.

Для человека, до известной степени осознавшего это и более или менее научившегося наблюдать, особенно резко констатировывается и становится очевидной эта «трагикомическая-звуковая-вакханалия», когда в разговор двух современных людей вступают еще и другие.

Каждый из них во все слова, сделавшиеся в данной, так сказать, «симфонии-бессодержательных-слов» центротяжестными, вкладывает свой субъективный смысл, и в общей сложности для слуха такого осведомленного и беспристрастного наблюдателя только и получается так называемая в древнесинокулупианских сказках «Тысяча и одна ночь» – «какофонофеерическая-бессмыслица».

Разговаривая таким образом, современные люди думают, что они понимают друг друга, и уверены, что передают друг другу свои мысли.

Мы, основываясь на многочисленных неоспоримых данных, выясненных психо-физико-химическими экспериментами, категорически утверждаем, что пока современные люди останутся таковыми, каковыми они являются в настоящее время, т. е. «рядовыми», то о чем бы между собой они ни говорили, в особенности касательно отвлеченных вопросов, они никогда под одними и теми же словами не будут подразумевать одних и тех же понятий и друг друга по-настоящему не поймут.

Вот почему в современном рядовом человеке всякое внутреннее переживание, даже страдательное, и порождающееся мышление и получившееся логические результаты, другой раз могущие быть очень благодетельными для окружающих, вовне не проявляются и только трансформируются в, так сказать, «порабощающий-фактор» для него самого.

Из-за этого увеличивается даже изолированность внутренней жизни отдельного человека и этим все больше и больше уничтожается столь необходимая при совместном существовании людей так называемая «взаимопросвещаемость».

Благодаря потере способности вдумываться и соображать, современный рядовой человек, слыша или употребляя в разговоре какое-либо знакомое ему только по созвучанию слово, совсем не задумывается и в нем даже не возникает вопрос, что это слово в точности обозначает, раз навсегда решив, что он его знает и все другие тоже знают. Впрочем, иногда такой вопрос возникает в нем, когда он слышит впервые совершенно незнакомое ему слово, но и в том случае он ограничивается только тем, что заменяет это незнакомое ему слово каким-нибудь другим подходящим знакомым по созвучанию словом и воображает, что понял его.

Для уяснения сказанного очень хорошим примером может служить так часто употребляемое каждым современным человеком слово «Мир».

Если бы люди сумели сами для себя схватить, что протекает в их мыслях, когда они слышат или употребляют слово «Мир», то большинство из них должны были бы признаться, если бы, конечно, пожелали быть откровенными, что с этим словом у них не соединилось никакого точного понятия, а просто уловив слухом привычное созвучание, значение которого предполагается им известным, они как бы сказали себе: «ах, мир, я знаю что это такое», и будут преспокойно продолжать думать дальше.

Если же намеренно остановить их внимание на этом слове, суметь у них выпытать, что именно они подразумевают под этим словом, то они сначала заметно, как говорится, «растеряются», но сейчас же найдутся, т. е. быстро обманут себя и, вспомнив чье-либо первопришедшее им в голову данное этому слову определение, выскажут его как свое собственное, хотя в действительности они раньше так не думали.

А если иметь соответствующую власть и принудить несколько человек, даже из среды современных получивших, как говорится, «хорошее образование» людей, непременно высказаться, как они точно сами понимают слово «Мир», то каждый из них такую «понесет-околесину», что невольно с умилением вспомнишь даже о касторовом масле. Так например, тот из них, который начитался, между прочим, разных книг по астрономии, скажет, что «Мир» – это огромное количество солнц, окруженных планетами, находящихся на колоссальных расстояниях одно от другого и составляющих вместе то, что именуется «Млечный Путь», за которым на неизмеримых расстояниях и вне пределов недоступных пока для наших исследований пространств лежат, как можно предполагать, другие звездные скопления, другие миры.