Рассказы Вельзевула своему внуку

Во всяком случае, объяснить такую явную антилогичность присутствием воздействия пресловутой человеческой «воли» – невозможно. Если на эту антилогичность посмотреть трезво, без всякой предвзятости, т. е. без готовых понятий, получившихся у нас как от мудрствований разных так называемых «авторитетов», ставших в большинстве случаев таковыми благодаря наивности и стадности людей, так и от возникающих в нашем мышлении результатов, зависящих от ненормального воспитания, то сделается очевидным без всякого сомнения, что всякие те ужасы, от которых в человеке не возникает желания, как мы сказали, повеситься, допускаются самой Природой, и допускаются постольку, поскольку они необходимы для процесса нашего обычного существования.

И действительно, без них, без этих всяких в объективном смысле маленьких, как говорится, «от-показа-пальца-проходящих», а нам кажущихся «небывалых-ужасов», не могли бы в нас происходить никакие переживания, как то: переживания радости, горя, надежды, разочарования и т. п., и мы не имели бы всевозможных забот, побуждений и стремлений и вообще всяких импульсов, заставляющих нас действовать, чего-то добиваться и стремиться к какой-то цели.

Вот именно совокупность всех таких автоматически возникающих и протекающих в рядовом человеке, как можно было бы их называть, «детских переживаний», с одной стороны, составляет и поддерживает его жизнь, а с другой стороны, не дает ему возможности и времени видеть и чувствовать действительность.

Если бы рядовому современному человеку была дана возможность ощущать или хотя бы только мыслями помнить, что он тогда-то, в определенный ему известный срок, например завтра, через неделю или месяц и даже через год-два, умрет, непременно умрет, то спрашивается: что тогда останется из всего того, что заполняет и из чего состояла до сих пор его жизнь?

Для него все потеряет свой смысл и значение. – К чему тогда и орден, полученный вчера за долголетнюю службу и так обрадовавший его, и подмеченный им недавно многообещающий взгляд женщины, являвшейся до сих пор объектом постоянных и безрезультатных его вожделений, и газета за утренним кофе, и почтительный поклон соседа на лестнице, и все его любимые вещи, и театр вечером, и отдых, и сон – к чему все это?!

Все это уже не будет иметь того смысла, который до сих пор в них вкладывался, если человек будет знать, что смерть придет даже через пять или десять лет.

Словом, смотреть, как говорится, своей смерти «прямо-в-глаза» рядовой человек не может и не должен – он тогда сразу потерял бы, так сказать, «почву-под-ногами» и перед ним со всей резкостью вырос бы вопрос – к чему же и для чего тогда жить и маяться?

Вот именно для того, чтобы не возникал такой вопрос, Великая Природа, убедившись, что в общем наличии большинства людей уже перестают слагаться всякие свойственные трехцентровым существам факторы для достойной проявляемости, предусмотрительно мудро защитила их тем, что допустила возникновение в них разных последствий таких недостойных иметься в трехцентровых существах свойств, которые при отсутствии подобающих осуществлений способствуют не воспринимать и не ощущать действительность.

А вынуждена была Великая Природа приспособляться к такой в объективном смысле ненормальности вследствие того, что ухудшившаяся, благодаря установленным самими людьми условиям их обычной жизни, качественность их излучаемости, требующаяся для Высших Общекосмических Целей, настоятельно требовала для уравновешивания увеличения количества возникновений и существований и таких жизней.

Отсюда вытекает, что жизнь вообще людям дана не для них самих, а эта жизнь нужна для сказанных Высших Космических Целей, и потому Великая Природа бережет эту жизнь, чтобы она протекала в более или менее переносимой форме, и заботится, чтобы она преждевременно не прерывалась. Ведь и мы, люди, сами тоже кормим, бережем, ухаживаем, делаем по возможности удобнее жизнь наших баранов, свиней.

Разве мы все это делаем из-за того, что дорожим их жизнью ради их жизни?

Нет! Мы делаем это все для того, чтобы в один прекрасный день зарезать их и получить требующееся для нас хорошее мясо и побольше жиру.

Таким же образом Природа принимает все меры к тому, чтобы мы жили, не видели бы своего ужаса и не повесились бы, а жили бы долго, и она зарежет нас, когда ей это потребуется.

При таких установившихся условиях обычной жизни людей это теперь уже стало незыблемым законом Природы.

В нашей жизни имеется какая-то очень большая цель, и мы все должны служить этой большой общей цели – в этом все назначение и смысл нашей жизни.

Все люди без исключения – рабы этого «Большого», и все принуждены беспрекословно подчиняться и выполнять без каких бы то ни было льгот и компромиссов предназначенное каждому согласно его, как по наследству перешедшему, так и благоприобретенному бытию.