Расследование доктора Данилова

В парадоксальную реакцию на верапамил не верилось совсем. В другом месте, возможно, и поверилось бы, но только не здесь, в про̀клятом отделении. Или не про̀клятом, а прокля̀том, все едино. И что же в активе у великого сыщика? А в активе у великого сыщика только одна подозреваемая — медсестра Вера Нечухаева. Вышедшую недавно после трехлетнего отсутствия медсестру Таню Муратову подозревать абсурдно, поскольку у нее есть алиби, если это можно так назвать. Многодетную доктора Древцову подозревать глупо. Максимум на что она способна, так это слетать пулей к себе домой во время дежурства, чтобы убедиться, что все ее чадушки сыты-здоровы и занимаются тем, чем им положено заниматься. Опять же, у нее нулевой мотив — Денис Альбертович дал ей возможность работать рядом с домом. Привычный доводить любое дело до конца, Данилов все же навел справки о Древцовой в третьем госпитале ветеранов войн.

— Тетка она, в принципе, хорошая, и как врач очень даже на уровне, — сказала заместитель главного врача по организации стационарной помощи, — но Боже упаси нарушить ее семейные планы. Ей пару лет назад пытались отпуск сдвинуть с июля на сентябрь, потому что с кадрами ситуация сложилась критическая, так она сразу мэру нажаловалась — помогите, а то из-за произвола администрации у меня с детьми бесплатные путевки, выданные государством, пропадают. В департаменте потом кулаками по столам стучали — вам, что, кроме многодетной матери не над кем издеваться? Короче говоря, на заведование ее ставить нельзя. Она вся в семье, а заведующий должен быть весь в работе.

В отношении себя самого у Данилова тоже не было сомнений. Он все сделал правильно, «от» и «до». Правоту его действий подтвердили и трое кафедральных коллег, которым Данилов давал для анализа копию истории болезни. Санитарок Данилов изначально в расчет не брал, потому что у них не было реальной возможности что-то ввести пациенту, пусть, даже, и в капельницу. Если один раз прокатит, то на второй уж точно заметят, что у санитарки в руках шприц. Вот и осталась у него одна Вера. Метод исключения хорош тем, что с ним не поспоришь. Если не согласен, то отмотай обратно и повтори уже проделанную аналитическую работу.

Данилов отмотал, повторил и снова у него осталась Вера. Больше некому. Неудачное с точки зрения расследования дежурство, вдруг оказалось очень удачным, если так можно выражаться о дежурстве, во время которого умер пациент.

Вечером в понедельник Данилов дважды порывался позвонить Денису Альбертовичу, но оба раза, подержав телефон в руках, клал его обратно на стол. Одна ниточка так и оставалась несвязанной, концы торчали в разные стороны. При воспоминании о том, как Вера проходила по отделению, уделяя внимание каждому из пациентов, причем — уделяя его по зову души, а не по инструкции, Данилова начинали одолевать сомнения — может, все-таки, не она?

А если не она, то кто? Древцова?

Нет — Вера! Больше некому.

Но как-то вот сомнительно…

«Дурак ты, Владимир Александрович! — вдруг сказал внутренний голос. — Это же игра, притворство, позволяющее незаметно ввести пациенту какую-нибудь бню. Чтобы все прошло незаметно, Вере надо быть в образе доброй заботливой феи, которая подходит к пациентам по поводу и без. Тем более, что ей не привыкать заботиться о людях…».

— И вправду — дурак! — согласился вслух Данилов и позвонил Денису Альбертовичу.

Выслушав Данилова, Денис Альбертович спросил:

— Владимир Александрович, а вы не могли бы сейчас приехать ко мне? Надо решать, что делать, а по телефону это неудобно. Такси за мой счет, а для того, чтобы обсуждать было веселее, я стейков нажарю.

— Не утруждайтесь с готовкой, мне уже второй день в рот ничего не лезет, — сказал Данилов. — Кроме кофе.

— Под хороший вискарь полезет! — заверил Денис Альбертович. — А потом что там утруждаться? Кинул на сковороду, прочитал с чувством, толком и расстановкой в уме клятву врача, перевернул, снова прочитал и все готово. И вообще я люблю готовить. Надо, наверное, было в повара податься. Тот же белый халат, а работа гораздо спокойнее, ночных дежурств нет и всегда сыт.

Глава восьмая Следствие закончено, забудьте

— И что же теперь делать? — спросил Денис Альбертович, когда со стейками было покончено.

Гостеприимный хозяин не обманул — под шотландский молт[25] стейки ушли влет. Данилов только сейчас понял, насколько он был голоден. Поглядев на то, как гость расправляется со стрипло́йном,[26] Денис Альбертович снова поставил сковородку на плиту. Наевшись до отвала, гость рассыпался в похвалах, которые были прерваны деловым вопросом хозяина.

— В общих чертах я уже все продумал, — сказал Данилов, показывая жестом, что вискаря он больше не хочет. — С учетом медикаментов у вас в отделении, насколько я понимаю, все в порядке…

— Ирина — монстр учета! — усмехнулся Денис Альбертович. — У нее все подсчитано и по полочкам разложено. Невероятно организованный человек. Все успевает, ничего не забывает и вообще умница.

— И красавица, — добавил Данилов.