Расследование (СИ)

Я всё-таки смог оторваться от настырного незнакомца: когда я заворачивал в полутёмный узкий коридор, похожий на подземный сумеречный туннель, мужчина сидел примерно там же, видимо, переживая последнюю неудачу: он сложил кисти рук на спинку переднего сиденья и сверху пристроил русую вихрастую голову, возможно, досыпая сейчас то, что недополучил за ночь. Очень может быть, что в этом и заключалась основная причина его странного поведения: спиртным от него вроде бы не несло, но он явно выглядел устало, и часть ночи – как минимум – не спал. Я надеялся, что больше не встречу его – он, может быть, немножко здесь поспит и уйдёт домой – а мне надо было наконец заняться делом: театр, пропитанный окончательно не выветрившимся духом Р., был в моём распоряжении, и только от меня самого зависел будущий результат.

Актёр, безусловно, не обманул меня: туннель был завален каким-то хламом, среди которого требовалось выбирать кратчайшую дорогу, не везде ясно видную из-за полумрака: лампы были вкручены только через одну, да и то имели не самую яркую светимость; театр, безусловно, находился в тяжёлом положении. Один раз мне показалось, что впереди кто-то шуршит и скребётся, но когда я достиг подозрительного места, всё выглядело мирно и спокойно: справа и слева я прошёл по две двери, закрытые и заваленные хламом, и только чуть дальше меня ожидал первый успех: третья дверь справа чуть отходила и явно была всего лишь прикрыта, и груды мусора перед нею оказались давно расчищены и убраны в стороны.

Я вежливо постучал и сразу потянул дверь на себя: совершенно необязательно меня должны были так вот сразу пригласить войти внутрь; свет стал гуще и жирнее, он даже чуть ослепил меня, когда я ступил на порог, пытаясь оглядеться. Почему-то было тихо, и я несколько секунд дожидался, пока глаза освоятся с непривычно яркой здесь обстановкой и атмосферой, и потом медленно развернулся на месте, осматривая всю комнату.