Расследование (СИ)

«Ну что же: с верхней так с верхней.» – Он потёр лапы одну об другую и приоткрыл верхний лист. – «Насчёт давнего прошлого нашего многоуважаемого художественного руководителя и сказать-то в-общем особо нечего: его мы пропустим. Хотя нет: как же я забыл-то?! Участие в работе подпольного еврейского кружка – не совсем ерунда. Тем более что кое-кто из бывших соратников оказался впоследствии в местах достаточно отдалённых – вы понимаете? – а кое-кто и до «Свободы» и «Свободной Европы» добрался. Вроде пустячок – не правда ли? – но в нашем деле пустячков быть не должно: нету их. Ведь речь идёт о руководителе театра, и не самого последнего – хочу я вам заметить. Но в конце концов: что было, то было, тем более прошло-то сколько, и рассматриваться данное обстоятельство может даже как бы и наоборот: сопротивление режиму.» – Он быстро порылся в бумагах. – «А вот ещё эпизодик: двадцатилетней давности, правда, но тоже ничего: факты, как говорится, налицо. И главный факт – пожалуйста: фото в полный рост, с краткой биографией на другой стороне. Также имеются: судебный иск на взыскание алиментов от гражданки Т., работавшей в соответствующий период костюмершей театра, а также судебное постановление, данный иск отклоняющее. Только вот все мы знаем, – он неожиданно приблизил ко мне лицо с хитро сощуренными глазками, – во сколько такие постановления обходятся. А уж о еврейской солидарности, а также о том, что его интересы защищал один из лучших адвокатов страны: и говорить не стоит.» – Он сразу же откинулся назад и несколько раз грохнул, изображая некое подобие смеха. – «Но это ладно: с кем не бывает? Хотя позднейшее поведение тоже явно не в пользу нашего… героя: он так и не соизволил сознаться: даже в неофициальной обстановке. Скуповатый оказался старикашка.» – Он снова притянул к себе папку и возобновил изучение. – «Ну, дальше мелочь всякая: незаконное получение квартиры без очереди, покупка машины непонятно на какие деньги… Ещё один адюльтер: к нему мы ещё вернёмся. И наконец главное: отъезд из страны и всё, что с этим связано.» – Он залистал с удвоенной скоростью – в ту и другую сторону, выискивая нужный эпизод; наконец он что-то выбрал. – «Он ведь, когда уезжал, не стеснялся в выражениях: осторожность старого лиса подвела и не ожидал, видимо, что вернётся когда-нибудь: пускай только для работы. И что он нам тут наговорил? Ага, вот оно: «страна рабов», «рабская психология»: ладно, я ещё могу понять; а вот здесь уже самое интересное начинается: насчёт русского народа.» – Он довольно потёр лапами. – «Тут вам и «быдло», тут вам и «скоты», и «пьяницы», и даже «свиней» зачем-то приплёл. И где ведь всё говорилось-то? в самом, можно сказать, логове – бывшем, разумеется – но ведь тогда, согласно директивам сверху: он работал на врага; и что теперь выходит? Отдавать ему театр: когда он с голой задницей – потому что последние штаны проел – вернулся к тем самым – вышеописанным?..» – Пауза выглядела зловеще, и мне оставалось только соглашаться, потому что слишком уж убедительно выглядело описание, и согласно роли я просто обязан был во всём его поддерживать.