Расследование (СИ)

Я шёл по коридору, стараясь выбраться с максимальной скоростью из предбанника перед большой тёплой норой: я всё ещё не совсем был уверен, что он не передумает и не попросит документики. Я ведь даже не представился, а если бы главным конкурентам директора захотелось совершить диверсию, то именно здесь они нашли бы самое незащищённое место: слишком самоуверенный директор театра мог расстаться с накопленными таким трудом материалами; хотя почти наверняка у него имелись вторые экземпляры: человек на такой должности не мог оказаться случайно или без достаточных на то оснований.

Я двигался по коридору, пытаясь понять собственную ошибку: судя по всему, следовало свернуть в другой коридор, располагавшийся правее. Яркое освещение совершенно не обязательно указывало верную дорогу: для администрации учреждения оно могло иметь гораздо больше значения, тем более что высокие и серьёзные гости наверняка в первую очередь попадали к директору: впечатление необходимо было производить на людей, имеющих дело с директором театра, в то время как люди, заинтересованные в искусстве, вполне могли обойтись без лишней пышности и эффектов.

Я добрался до конца: оглянувшись, я проверил оставленное позади гнездо паука: всё выглядело спокойно, как если бы я только что не находился в опасной близости от ядовитого насекомого, проверяя на прочность его долготерпение. Хладнокровие не подвело меня: он так и не почувствовал случайную подмену, нелепую и странную ошибку, в которой ему следовало винить исключительно себя самого. В то же время я не хотел пользоваться результатами его разоблачений: они совершенно не имели отношения к интересовавшей меня задаче, всего лишь подтверждая и высвечивая обнаруженное раньше. Результаты изысканий директора вполне сочетались с тем, что я имел возможность обнаружить уже предварительно, и только компромат на режиссёра вызывал некоторые сомнения: частично подтверждаясь из моих личных источников, информация всё же не до конца сочеталась с официальным образом крупного и талантливого режиссёра: мелкий пакостник и сластолюбивый тип не смог бы так долго и плодотворно заниматься сложной творческой работой. Хотя известие о связи с бывшей кинозвездой на самом деле ничему не противоречило.

Как раз здесь всё выглядело понятно и вполне объяснимо: сильный режиссёр и молодая красивая, только что пришедшая в театр актриса вполне могли оказаться в столь двусмысленном положении: отягощённые семьями, они – вполне возможно – и поддались увлечению, заставившему забыть официальный долг и обязательства, что, видимо, имело достаточно продолжительную историю; почему-то они так и не решились изменить внешнюю сторону событий, и – развиваясь и постепенно угасая – их связь пришла наконец к полному и окончательному разрыву: возможно даже, накануне отъезда режиссёра из страны. Теперь же они стали врагами, и врагами – судя по увиденному на сборище в глубине театра – яростными и беспощадными: во всяком случае это можно было утверждать о бывшей кинозвезде, не удовлетворённой возникшим противостоянием и создавшей свою собственную армию: именно так я понял немного грязные намёки и подсказки директора театра.

Сзади всё выглядело спокойно, и теперь я обернулся и оглядел оставшееся пространство: вроде бы и здесь не было ни души, и во всяком случае странного преследователя я не обнаружил: где-то совсем далеко бубнили голоса, и больше присутствие посторонних не ощущалось. Я сделал несколько шагов: передо мной находился второй коридор, куда мне и следовало завернуть с самого начала. Как и в первом случае, двери виднелись только в самой глубине, и я не спеша пошёл вперёд, стараясь заранее определить, какая из дверей мне подходит.

Я старался не шуметь напрасно: вполне возможно, что мне удалось бы определить курс движения по звукам, исходившим из разных мест, и во всяком случае для выполнения задачи я должен был держать себя аккуратно и осторожно. Столь удачно обойдённые опасности позволяли надеяться на благополучное завершение данной миссии: только теперь я не имел права уйти с голыми руками, поскольку уж здесь-то меня просто обязан был ждать серьёзный урожай.

И всё-таки – добравшись почти до конца – я обернулся: сосущее предчувствие не обмануло меня, и сквозь щели в декорации я снова увидел знакомый силуэт: он так и не бросил своего странного занятия и следил, видимо, за каждым моим шагом и движением в этом тугом и скрученном от борьбы и ненависти пространстве.

Мне совершенно не хотелось снова – в который раз – объясняться с ним; теперь я двигался уже намного быстрее: уткнувшись в центральную дверь, я посмотрел на таблички; «глав.реж.» значилось справа, и я аккуратно и настойчиво постучался и почти сразу открыл дверь.