Расследование убийства Российской Императорской семьи

«В последний раз я приходила к мужу в город в первых числах июля (по старому стилю)… Когда мы остались одни, он объяснил мне, что несколько дней тому назад царя и его свиту перебили. В тот раз он не рассказал мне никаких подробностей. Вечером он отправил свой отряд на вокзал, а на следующий день мы вместе уехали домой, потому что он получил двухдневный отпуск, чтобы раздать деньги семьям красногвардейцев.

Когда мы пришли домой, Павел сообщил мне кое-какие подробности об убийстве. Он сказал, что Императорскую семью разбудили в два часа утра. Арестованные встали, умылись, оделись, и их отвели в нижний этаж и поместили всех в одной комнате. Там им зачитали бумагу, в которой было сказано: «Революция погибнет, и вы должны погибнуть!»

Тотчас начали стрелять; муж мой тоже стрелял. Он сказал мне, что из всех сысертских рабочих только он участвовал в казни.

Трупы вывезли далеко в лес и побросали в ямы.

Он рассказал мне это совершенно спокойно. В последнее время он стал нелюдим, знать никого не желал и даже к семье относился плохо».

Был ли обвиняемый Анатолий Якимов свидетелем драмы?

Как мы видели, Анатолий Якимов заявил, что был настолько потрясен рассказом об убийстве, что «сидел, весь дрожа». Затем он отправился к сестре и поделился с ней своими чувствами. Сестру, Капитолину Александровну, допрашивали дважды: в первый раз 6 декабря 1918 года Сергеев, а во второй раз я — 19 мая 1919 года. Вот что она сказала мне:

«Я была в кухне, когда пришел мой брат. С виду он был страшно потрясен, что-то его мучало. Я это заметила и пошла за ним. «Что с тобой?» — спрашиваю брата. Он попросил закрыть дверь в кухню, сел и молчит. На лице его написана огромная усталость и страх. Он дрожал всем телом. «Да что с тобой?» — спросила я снова. Я думала, с ним стряслась какая-то беда. Молчит, не отвечает. Я видела, что ему плохо. Мне пришло на ум, что, видно, убили Николая. Я спросила его, уж не помню, в каких словах. Брат ответил: «Да». Помню, что стала расспрашивать о судьбе остальных членов Императорской семьи. Брат сказал, что всех убили, и слуг всех тоже, кроме мальчика-поваренка. Не помню, спросила ли я его, участвовал ли он сам в убийстве. Возможно, что я задала ему этот вопрос, видя, как ему больно. Помню только, что он сказал мне, будто видел все своими глазами, не мог этого вынести и время от времени выходил из дома на воздух. И добавил, что его товарищи его за это бранили, думая, что его мучает совесть, что он жалеет и сочувствует убиенным. Я поняла тогда, что он находился в комнате, где произошло убийство, или совсем рядом, и что он был свидетелем драмы».

Глава XXIII

Ермаков и его отряд. Роль Юровского.

§ 1

Теперь мы знаем, как и кем была убита Императорская семья.

Убийцами были Юровский и палачи, которых он привел с собой из ЧК, пятеро из них были австро-немецкими военнопленными. По всей видимости, Медведев тоже участвовал в убийстве.

Все эти люди нам известны, однако Медведев называет также среди убийц Ермакова и другого человека, личность которого не была точно установлена.

Петр Захарович Ермаков был родом из Верх-Исетска. Он значился рабочим, но на самом деле им не являлся. В юности он служил писарем на заводе и участвовал в многочисленных преступлениях в 1905 году. В 1908 году его сослали и освободили только в 1917-м, по амнистии Временного правительства. Он вернулся тогда в Верх-Исетск и сразу выказал большевистские настроения. Верх-Исетск был крупным рабочим районом, пригородом Екатеринбурга. Там велась ярая большевистская пропаганда, это было большевистское гнездо еще задолго до революции 25 октября. Ермаков был лично связан с Юровским и Голощёкиным и до самой революции 25 октября занимался снабжением большевиков оружием. Он был не чекистом, а военным комиссаром Верх-Исетска. С Голощёкиным он сошелся не через ЧК, а по службе, поскольку Голощёкин был областным военным комиссаром. Помощником Ермакова был матрос Степан Ваганов, тоже уроженец Верх-Исетска.

В распоряжении Ермакова находился особый отряд красногвардейцев, в котором, в частности, состояли Егор Скорянин, Михаил Шадрин, Петр Ярославцев, Василий и Михаил Куриловы, Петр или Сергей Пузанов, Николай Казанцев, Михаил Сорокин, Илья Перин, Григорий Десятов, Иван Просвирнин, Виктор Ваганов, Егор Шалин, Поликарп Третьяков, Александр Медведев, Гуськин, Орешкин, Иван Заушицын и Александр Рыбников.

Все они были русскими. Под руководством Ермакова и Ваганова отряд соорудил вокруг рудника заграждение.

Рано утром 17 июля Семен Карлуков попытался пробраться вместе с женой к своему покосу рядом с рудником, доступ к которому был запрещен. Им удалось преодолеть заграждение возле переезда № 184. Вот их показания: «Мы сделали еще с полверсты, когда из леса вдруг вышли Ермаков и Ваганов, которых мы хорошо знали. Ваганов запретил нам идти дальше под угрозой расстрела. Мы вернулись назад».