Расследования Арсена Люпена

Он поклонился Регине, едва заметно вздрогнул при виде Арлетт, но вообще держал себя учтиво, хотя и слегка высокомерно, как это свойственно знатным особам.

Жан д’Эннери представился и отрекомендовал обеих своих спутниц. Однако он ни словом не обмолвился ни о Бешу, ни о Ван Хубене.

Этот последний поклонился графу явно более подобострастно, чем следовало бы. И объявил с наигранно любезной улыбкой:

– Ван Хубен, торговец драгоценными камнями… Тот самый Ван Хубен, у которого похитили бриллианты в Гранд-опера. А это мой сотрудник, бригадир Бешу.

Граф, явно удивленный таким вторжением, промолчал.

Он лишь слегка поклонился и стал ждать объяснений.

Ван Хубен, бриллианты из Гранд-опера, Бешу… – казалось, все это не имеет к нему никакого отношения.

Но тут непринужденно взял слово прекрасно владевший собой д’Эннери.

– Господин граф, – сказал он, – случай творит многие чудеса. И вот сегодня, например, сложилось так, что я пришел оказать вам маленькую услугу… Кстати, просматривая старинный справочник знатных особ, я обнаружил, что мы с вами некоторым образом состоим в родстве. Моя прабабушка по материнской линии, урожденная Сурден, была замужем за одним из Меламаров, из младшей ветви Меламар-Сентонж.

Лицо графа прояснилось. Его явно интересовали вопросы генеалогии, и он завел с Жаном д’Эннери оживленную беседу, в результате которой их родство заметно упрочилось. Арлетт и Регина мало-помалу успокоились. А Ван Хубен шепнул Бешу:

– Это что же, он и впрямь состоит в родстве с Меламарами?

– Так же как я – с папой римским, – буркнул Бешу.

– Но в таком случае он дерзкий нахал!

– Погодите, это еще только начало.

Тем временем д’Эннери продолжал, все более и более непринужденно:

– Мне не хотелось бы злоупотреблять вашим терпением, месье и дорогой мой родственник, поэтому, если позволите, я сейчас же расскажу вам, как мне помог случай.

– О, прошу вас, месье!

– Однажды утром в метро я увидел ваше газетное объявление. Должен признать, что оно чрезвычайно поразило меня самим своим содержанием и незначительностью предметов, о которых вы сообщали. Половина шелкового синего шнура от сонетки, медная плакетка, ручка от щипчиков… эти мелочи вряд ли заслуживали объявления в газетах. Впрочем, спустя несколько минут я наверняка выбросил бы все это из головы, если бы…

Жан помолчал, а потом продолжил:

– Вы несомненно слышали, дорогой кузен, о рынке под названием «Барахолка» – об этой живописной ярмарке, где торгуют различными вещицами и где царит самый что ни на есть забавный кавардак. Лично я часто находил в этом скопище множество хорошеньких мелочей и уж точно никогда не жалел о прогулках там. К примеру, нынче утром я углядел на «Барахолке» старинную фаянсовую кропильницу Руанской фабрики – надтреснутую, склеенную, но совершенно очаровательную… Затем супницу, наперсток – короче говоря, прелестные находки! И вдруг мне попался на глаза, прямо на тротуаре, в куче всякого дешевого старья, обрывок синего шнура… Да-да, милый мой кузен, обрывок шелкового шнура от сонетки, потертый и выцветший. А рядом с ним я увидел медную кованую плакетку и ручку от серебряных щипчиков…

Поведение графа де Меламара резко изменилось. Он взволнованно воскликнул:

– Возможно ли! Это именно те вещи, что я разыскивал! Но куда же мне обратиться, месье? Как их получить?

– Да очень просто: попросить у меня.

– Как?! Значит, вы их купили? По какой цене? Я заплачу вам вдвое… нет, втрое дороже! Ничего не пожалею…

Но д’Эннери успокоил его:

– Мой дорогой кузен, позвольте мне подарить вам эти мелочи… Я купил их всего за тринадцать с половиной франков.

– И они находятся у вас дома?

– Гораздо ближе – вот здесь, у меня в кармане. Перед этим визитом я заехал к себе, чтобы привезти их сюда.

Граф Адриен с нескрываемой жадностью вытянул руку.

– Одну минуту, – весело произнес Жан д’Эннери. – Я хотел бы получить за этот подарок маленькое вознаграждение… о, совсем скромное! Надо вам сказать, что от природы я ужасно любопытен… просто крайне любопытен. И мне хотелось бы увидеть то место, где находились эти вещицы до похищения… а заодно узнать, отчего вы так ими дорожите.

Граф колебался. Эта нескромная просьба ясно свидетельствовала о некой коварной уловке. Но в конце концов он уступил:

– Это нетрудно, месье. Будьте любезны подняться со мной во второй этаж, в гостиную.

Д’Эннери бросил взгляд на девушек, словно желая сказать: «Вот видите, человек всегда достигает того, чего хочет!»

Впрочем, приглядевшись к своим спутницам, он заметил, как исказились от страха их лица. Гостиная была для обеих местом тяжелых испытаний, и возвращение туда почти наверняка сулило им мучительное подтверждение их подозрений. Ван Хубен также это понял; зато бригадир Бешу заметно оживился и приблизился к графу.

– Извините, – сухо сказал ему хозяин дома, – но я пойду первым, чтобы указать вам дорогу.

Все вышли из комнаты и пересекли прихожую с плиточным полом.

Лестничная клетка наполнилась звонким эхом шагов. Поднимаясь наверх, Регина считала ступени. Их было двадцать пять… Двадцать пять! То самое число. У нее потемнело в глазах, и она пошатнулась.