Расследования Арсена Люпена

Итак, в продолжение тех дней, когда Жан д’Эннери сознательно держался в стороне, чтобы хладнокровно оценивать ситуацию, серьезность которой, как выяснилось, он не вполне сознавал, его соперник умело воспользовался предоставленной ему отсрочкой и, что называется, перенес свои позиции на передний край. Однако вот вопрос: был ли Фажеро действительно соперником и вело ли их любовное состязание к настоящей битве?

Д’Эннери пришлось смириться с мыслью, что у него нет никаких веских доказательств вины Фажеро и что он руководствовался единственно своей интуицией.

– Ну-с, и скоро ли состоится подписание договора о продаже? – спросил он намеренно шутливым тоном. – И когда будет свадьба?

– Через три-четыре недели.

Д’Эннери безумно хотелось схватить за горло этого наглеца, который устраивал свою жизнь к собственному удовольствию, не подчиняясь воле его, д’Эннери. Но тут он увидел Арлетт: девушка уже собралась с силами и вышла из мансарды – все еще бледная и дрожащая, но вполне владевшая собой.

– Давайте уедем отсюда, – сказала она. – Я не хочу оставаться здесь ни минуты. И не хочу знать, что здесь произошло. Главное, чтобы об этом не узнала мама. Вы объясните мне все позднее.

– Согласен, пусть так и будет, – ответил д’Эннери. – Однако теперь мы должны защищать вас от нападений врагов много лучше, чем доселе. А для этого есть лишь одно средство: посвятить нас – господина Фажеро и меня – в суть дела. Надеюсь, вы согласны, месье? Если мы объединимся, Арлетт окажется вне опасности.

– Разумеется! – воскликнул Фажеро. – И вы можете быть уверены, что лично я уже недалек от разгадки!

– Что ж, вдвоем мы раскроем тайну куда быстрее. Я расскажу вам все, что знаю, и, надеюсь, вы не скроете от меня того, что известно вам.

– Согласен! – воскликнул Фажеро и порывисто протянул Жану руку, которую тот крепко пожал.

– Я плохо о вас думал, месье, – сознался д’Эннери. – Но человек, которого избрала Арлетт, не может быть недостоин ее.

Итак, союз был заключен. Никогда еще д’Эннери не пожимал чью-то руку с большей неутоленной ненавистью и желанием отомстить, однако никогда еще его противник не принимал его комплименты так искренне и сердечно.

Они втроем вышли из гаража. Арлетт была пока слишком слаба, чтобы идти пешком, и потому попросила Фажеро найти такси. Воспользовавшись тем, что они остались наедине, девушка сказала:

– Друг мой, меня мучит совесть. Я совершила много поступков, не уведомив вас, и среди них есть тот, о котором вам неприятно будет узнать.

– Ну отчего же неприятно, Арлетт?! Вы помогали мне спасать господина де Меламара и его сестру, и это сблизило нас, не правда ли? Да, Антуан Фажеро начал ухаживать за вами, и вы согласились обручиться с ним. Это ваше право.

Девушка промолчала. Уже смеркалось, и д’Эннери неясно видел ее прелестное лицо. Он спросил:

– Вы счастливы, не так ли?

Арлетт кивнула:

– И я была бы совсем счастлива, если бы вы остались моим другом.

– Признаюсь, Арлетт, чувство, которое я к вам питаю, нельзя назвать чисто дружеским.

Поскольку девушка не ответила, он настойчиво спросил:

– Вы ведь понимаете, какое чувство я имею в виду, не правда ли, Арлетт?

– Понимаю, – прошептала она, – но не верю в него.

И, увидев, что д’Эннери рванулся к ней, живо добавила:

– Нет-нет, не будем больше говорить об этом!

– Ах, как вы суровы, Арлетт! Я ведь признавался вам в своих чувствах с первой же нашей встречи! И я до сих пор ощущаю, будто вас окружает какая-то тайна… и она непостижимым образом примешивается к другим странностям, превращающим это дело в нечто совершенно загадочное.

– Вы ошибаетесь, у меня нет от вас никаких тайн, – возразила девушка.

– О нет, одна есть… но я избавлю вас от нее так же, как избавлю от ваших врагов. Теперь я уже знаю их всех, видел, как они действуют, прослежу за ними… И один из этих злодеев – самый опасный, самый коварный…

Д’Эннери был уже готов обвинить Фажеро, хотя и чувствовал, что Арлетт угадывает его мысли. Но все-таки он не стал этого делать, ибо ему пока не хватало доказательств. Вместо этого он горячо произнес:

– Развязка уже близка, но я не должен ее торопить, Арлетт. И прошу вас обещать мне только одно: зовите меня, когда сочтете это необходимым, и поспособствуйте тому, чтобы я был принят, как приняты вы, у графа и графини де Меламар.

– Обещаю вам это.

Фажеро уже подходил к ним.

– И последнее, – сказал Жан. – Вы ведь по-прежнему питаете ко мне дружеские чувства?

– Да, самые сердечные!

– Тогда до скорой встречи, Арлетт!

В конце аллеи ожидало такси.

Фажеро и д’Эннери снова обменялись рукопожатием, и Арлетт уехала со своим женихом.

– Давай-давай, дружок! – пробормотал Жан, глядя на удалявшееся такси. – Я одолевал типов и похитрей тебя и клянусь Господом Богом, что ты не женишься на девушке, которую я люблю, никогда не поселишься в особняке Меламаров и непременно вернешь мне бриллиантовую тунику!

Десять минут спустя Бешу застал д’Эннери на том же месте в глубокой задумчивости. Бригадир спешил к нему в сопровождении двух своих подчиненных.