Расследования Берковича 12 [сборник]

— Конечно, текст был зашифрован, — пожала плечами Наташа. — Насколько я понимаю, сам Аркадий ничего не понял, возился над расшифровкой несколько дней, а потом нужно было уезжать в Тель-Авив, и он вспомнил о приятеле-компьютерщике, большом любителе всяких криптограмм. Его Аркадий и попросил поработать над шифром. Думал взять в долю, если получится — то есть, если приятель догадается, о чем идет речь, и начнет претендовать.

— И приятель, конечно, оказался большим знатоком криптографии, нежели Эдгар По, — язвительно сказал Беркович.

— По! Сейчас такие методы, которые По и не снились! Шифр был раскрыт за пару часов — что такое мог придумать бывший энкаведешник? В общем, узнали они все, кроме самого главного. В каком городе находится эта улица, этот дом и эта квартира!

— Хитер дед! — воскликнул Беркович. — Самое главное держал в уме!

— В уме? Нет, конечно. Там была вторая записка — тоже шифрованная, и Аркадий убежден, что в ней-то и скрыто название города. Но вторую записку они не смогли расшифровать, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Беркович. — И с тех пор у Аркадия пропал аппетит. Он стал ездить по российским городам от А до Я и в каждом искать улицу… Какую улицу, кстати?

— Литвинова. Нет, он не ездит по городам, он еще не совсем рехнулся. Но искать пытается.

— Любопытно, — сказал Беркович. — А почему Фира рассказала все это тебе, а ты — мне? Неужели вы думаете, что я смогу расшифровать то, что не удалось лучшему программисту России?

— Во-первых, — сказала Наташа, — приятель Аркадия — вовсе не лучший программист России. Во-вторых, у тебя наверняка есть связи в вашем отделе, где занимаются криптографией…

— В полиции нет такого отдела, — покачал головой Беркович.

— Все равно, отдела нет, но есть любители загадок…

— Я сам любитель загадок, — сказал Беркович. — Неужели Фира дала тебе копию записки?

— Да, она уговорила-таки мужа… Вот, погляди.

Беркович протянул руку и поднес к глазам лист бумаги, на котором корявым почерком Фиры было написано: «Архангельск, Молотов, Свердловск, Челябинск, Омск, Сургут. Рано Ирочке говорить Елене Лейбовне».

— Элементарно, — с отвращением сказал Беркович. — Тут всего шесть городов. В каждом наверяка есть или была при советской власти улица Литвинова. Надо…

— Боря, — осуждающе сказала Наташа. — Неужели ты думаешь, что Аркадий такой дурак? Конечно, первое, что он сделал — съездил в каждый из этих городов. Чем, по-твоему, он занимался, когда был в России? Он же все, что здесь зарабатывал, спускал там! Можешь себе представить, что переживает Фира…

— Так, — отмел Беркович мысли о Фире, — значит, города отпадают. Кто такие Ирочка и Елена Лейбовна?

— Ирина Давидовна — мать Аркадия и, естественно, дочь его деда. А Елена Лейбовна — жена деда, бабушка Аркадия, она умерла относительно молодой.

— Понятно, — протянул Беркович. — Их уже не спросишь… Нет, не понимаю. Извини, Наташа, этот ребус не для моих мозгов.

— А я-то думала, — протянула Наташа со значением и, подняв с пола грязную курточку Арика, вышла в кухню.

Беркович вздохнул и еще раз посмотрел на лист бумаги. Для чего дед-конспиратор написал этот список из шести городов? Первая мысль, естественно, — один из городов тот, что нужен. Но Аркадий эту идею проверил. Собственно, если подумать, ясно, что и проверять не стоило. Нужно быть полным идиотом, чтобы так примитивно зашифровать искомое название. А тут еще Ирочка с Леночкой — они-то при чем? Может, Ирочка должна была сказать Елене Лейбовне правильное название? Когда дед написал записку? Если тогда же, когда спрятал монеты — то есть в сороковых годах, — то Ирочка была еще ребенком, неужели дед доверил ей такую тайну?

Нет, нужно придумать что-то другое. Молотов… Ясно, что это тоже город, как Свердловск. Свердловск переименовали в Екатеринбург, каким он был при царе. А Молотов… Наверняка переименовали и Молотов, причем давно, Беркович уже и не знал такого названия.

Вставать с дивана не хотелось, но инспектор сделал над собой усилие и подошел к книжным полкам. «Атлас мира» — последнее издание, там Молотова наверняка нет. Где же его найти?…

Беркович снял с полки Энциклопедический словарь и принялся листать страницы. Молотов… Ага. Партийный деятель, это мы знаем… Вот! «Именем М. был назван в 1940 г. гор. Пермь, в 1957 г. возвращено прежнее название». Пермь, значит. Ну и что нам это дает?

Беркович захлопнул энциклопедию и несколько минут сидел, тупо глядя на лист бумаги. Идей не было. Мыслей тоже.

«Мне это надо? — спросил он себя и честно ответил: — Нет. Что я буду делать с царскими монетами, даже если Аркадий возьмет меня в долю? Впрочем, если золото хорошей пробы… Несколько тысяч шекелей не помешали бы. Или несколько десятков тысяч? А кстати, где эта Пермь вообще находится? То ли на Урале, то ли в Сибири… Новосибирск знаю, Свердловск, Архангельск тоже могу на карте показать. А Пермь…»