Расследования Берковича 12 [сборник]

— Кто проводил расследование гибели Яная? — спросил Беркович.

— Я и проводил, — вздохнул Дорман. — Мы с Ханом изучили прут, у него оказались ржавые края, в пазах он сидел плохо… Свет в подъезде, кстати, все-таки «Амидар» исправил, так что сейчас у нас между этажами лампочки вообще не отключаются. Ну и все.

— И все, — протянул Беркович. — А вы спросили Захаву, почему она не вышла на крик Михаэля? Почему ему пришлось целый час лежать внизу без помощи?

— Конечно, спросили. Она ничего не слышала — в квартире гремел телевизор. Кстати, остальные участники вечеринки — с ними я тоже беседовал — подтвердили: телевизор орал все время.

— И все чисто, — пробормотал Беркович. — А после гибели Михаэля происходило нечто подобное? Антиталисманские способности Захавы давали о себе знать?

— Слава Богу, нет! — воскликнул Дорман. — То есть, пока нет, а что случится завтра — кто знает? Я бы не хотел быть Захаве близким другом — не подумай чего-то, я, вообще-то, не суеверен.

— Не суеверен, но боишься, — усмехнулся Беркович. — Что ж, спасибо за интересную историю.

Когда сержант ушел, инспектор отправился к майору Шефтелю и попросил разрешения ознакомиться с делом погибшего в результате несчастного случая Михаэля Яная. Вернувшись к себе, Беркович вызвал на экран материалы расследования, внимательно прочитал их, а потом спустился к эксперту Рону Хану и имел с ним часовую беседу, закончившуюся к обоюдному удовлетворению. После этого Беркович позвонил в магазин, где работала Захава Торпусман.

— Слушаю, — сказал обволакивающий женский голос, — кто говорит?

— Инспектор Беркович, уголовная полиция. Не могли бы вы уделить мне минут десять для разговора?

— Я на работе, инспектор, и вообще не понимаю…

— Я подойду к закрытию магазина, и мы побеседуем.

Предупредив Наташу, что вернется домой позднее обычного (Наташа только вздохнула, поздние возвращения мужа стали уже привычными), Беркович отправился на Алленби. Захава вышла в начале одиннадцатого.

— Посидим в скверике? — предложил Беркович.

— Это новый способ ухаживания? — кокетливо спросила Захава.

— Нет, — покачал головой Беркович. — Я просто хочу сказать, что если вы придете с повинной, это сильно облегчит вашу участь.

— Не понимаю, — холодно отозвалась Захава.

— Объясню. Видите ли, экспертиза показала, что прут, которым был убит Янай, мог вывалиться из пазов и самостоятельно, но предварительно с ним поработали — достаточно было коснуться прута хотя бы мизинцем, и готово. Это раз. Второе: вы ведь показали на допросе, что собираетесь замуж за некоего Авни Тамари.

— И что? Имею право!

— Конечно. Но на пути стоял влюбленный в вас много лет Янай. И вы придумали, как от него избавиться.

— Что за чушь, инспектор! Вы что, не знаете, какая у меня ужасная аура?

— Да бросьте вы про ауру! Случаи с автобусом и в пещере наверняка были вами не спровоцировани, но навели на кое-какие идеи. Дурную славу своей ауры вы сами поддерживали. И тарелку свою с плохим салатом гостю подсунули — иначе с чего бы он стал есть из вашей личной посуды? Не убили, но имидж свой поддержали. И тогда дошла очередь до Михаэля. Ваш имидж сыграл прекрасно — даже полицейский эксперт отнесся к своим обязанностям халатно, ему про ваш имидж такое рассказали… И он не обратил внимания на то, что сам обнаружил отпечатки ваших пальцев на перилах и пруте.

— Так я же живу там, каждый день по лестнице спускаюсь и поднимаюсь!

— Конечно, — согласился Беркович. — Вот только почему ваши пальцы оказались поверх пальцев Яная? Вы же не выходили на лестницу в тот вечер?

Захава молчала, соображая, имеет ли смысл продолжать игру — она не знала, что еще есть в запасе у этого занудливого полицейского.

— Вы хлопнули дверью в темноте, чтобы Михаэль подумал: вы вернулись к себе. На самом деле вы тихо начали спускаться по лестнице, вытащили прут и… Продолжать?

— Не было этого! — завизжала Захава, привлекая внимание прохожих.

— Вам виднее, — не стал спорить Беркович. — В общем, жду вас у себя в кабинете завтра в десять утра. Есть время подумать. Потом думать и доказывать буду я. Улики у меня есть, вполне, кстати, достаточные.

Беркович повернулся и пошел, не попрощавшись. Он ощущал спиной взгляд этой женщины. Испуганный взгляд. Ничего, пусть думает. Инспектор был уверен в том, что Захава предпочтет явиться с повинной — ему был знаком этот тип женщин: расчетливый и продумывающий последствия. Эмоции не для нее.

Она придет, потому что будет надеяться на снисхождение.

Беркович позвонил домой и сказал жене:

— Еду.

— Арестовал преступника? — сквозь сон спросила Наташа.

— Завтра она сама себя арестует, — сообщил Беркович.

Трое лишних

Совещание продолжалось дольше обычного, и Беркович вышел после него с головной болью. Вернувшись к себе в кабинет, Беркович позвонил своему старшему коллеге Хутиэли.

— Заходи, обсудим, — предложил бывший шеф, и минуты три спустя Беркович входил в знакомый кабинет, где на его прежнем месте сидел незнакомый стажер и быстро печатала на компьютере — том самом, за которым Беркович провел два долгих года.