Расследования Берковича - 2

– Один только вопрос, – просительно сказал Беркович. Разговор велся по-русски, и это настроило Моисея Семеновича в пользу полицейского. Беркович присел на стуле рядом со Светланой и спросил:

– Виктор вам давно угрожал? Я имею в виду Сашу Блюменфельда…

Светлана откинула одеяло и схватила Берковича за руку.

– Зачем вы… – сказала она. – Зачем вы пошли к Саше? Он такой…

Светлана заплакала. Беркович молча ждал, пока девушка успокоится.

– Давайте я расскажу, как все было, – предложил он, когда Светлана перестала плакать. – Вы просто молчите, если я прав…

– Вы ведь долгое время не знали, каким бизнесом занимался Виктор, – продолжал Беркович. – А когда узнали, в ваших отношениях произошел перелом. К тому же, вы познакомились с Блюменфельдом, а это совсем другой человек. Небо и земля, причем земля – это Виктор. Вы сказали, Виктору, что не хотите больше встречаться. Виктор пришел в ярость. Он действительно мог вас терроризировать – как многих в городе… Или даже убить. И вы решили, что есть только один способ избавиться от жениха. Тем более, что вы, в отличие от многих других, знали о его болезни… На пляже Виктор расслабился и начал засыпать. А вы, я так думаю, массировали ему спину и поцарапали острым камешком. Он уже спал и не почувствовал. Вы вернулись к машине. Испортили сотовый телефон, вытащили из «бардачка» флакон с таблетками… Потом вышли на середину шоссе и стали голосовать. Подобрал вас житель мошава, который ехал в Ашкелон. Он высадил вас у южного въезда в город, и домой вы добрались пешком. Кстати, как его звали? Этого человека нужно найти…

– Никак, – пробормотала Светлана. – Я не ездила с Витей вчера вечером.

– Ездили, – вздохнул Беркович. – Жаль, я думал, вы сами скажете. Так вот, зовут мошавника Арон Шейн, и он вас вспомнил.

– Это было единственное, что могло вас выдать, – помолчав, сказал Беркович. – Все остальное вы проделали блестяще. Вы надеялись, что этот мошавник вас не запомнит, вы отворачивали от него лицо и всячески изображали неприступность… Именно это и показалось ему подозрительным.

Беркович встал.

– Извините, – сказал он, – я пойду. В конце концов, не я веду это дело. Сержанту Коэну я, конечно, обо всем доложу, иначе нельзя… Да, – он остановился на пороге, – а куда вы дели таблетки?

– Выбросила в мусорный ящик, – пробормотала Светлана и опять начала плакать.

Вавилонская монета

С некоторых пор у инспектора Хутиэли появилась странная привычка. Когда сержант Беркович заходил утром в кабинет, инспектор встречал его словами:

– Ну что, я получу сегодня приглашение на свадьбу?

– Получите, – отвечал обычно сержант, – но не сегодня. И не на свадьбу, а на совещание с участием министра внутренней безопасности.

Ухмылка мгновенно исчезала с лица инспектора, он бросал на сержанта холодный взгляд и говорил:

– Придется арестовать тебя за злостное уклонение от женитьбы на хорошей девушке.

Беркович демонстративно вздыхал и включал свой компьютер.

В то утро сержант, войдя в кабинет, не услышал порядком надоевшего ему приветствия и забеспокоился.

– Что-то случилось? – спросил он инспектора. – Я, конечно, еще не готов связать себя узами брака, но, с другой стороны, сама постановка вопроса…

– Сегодня тебе не свадьба предстоит, – сказал Хутиэли, – а расследование дела об убийстве. Наташа ждала год, подождет еще.

– С этого бы следовало начать, – пробормотал Беркович.

– Поедешь на улицу Шенкин, – продолжал инспектор. – На месте сейчас работают оперативная группа и эксперт. Убит Авнер Бардани, слышал о таком?

– Кажется, да… Не этот ли Бардани в прошлом году получил какую-то медаль на Европейской выставке монет?

– Не какую-то, а бронзовую, – заметил Хутиэли. – И называлась та выставка «Нумизмат-97».

– Верно! И что же произошло? Ограбление?

– Вероятнее всего. Правда, эксперт не обнаружил никаких следов взлома. Коллекция монет – главное и единственное достояние Бардани – вроде бы, осталась в неприкосновенности. Можешь ехать, я думаю, к твоему приезду эксперт работу закончит.

Авнер Бардани жил в неказистом двухэтажном доме, ничем не отличавшемся от других домов на улице Иехизкель, столь же неказистых и производивших впечатление ненужности. Три полицейские машины перегородили проезд, и толпа зевак живо обсуждала происшествие. Беркович поднялся на второй этаж и вошел в квартиру.

– Рад вас видеть, сержант, – встретил Берковича эксперт Рони Савир. – Я все сделал и, если вы не хотите посмотреть на тело, я прикажу, чтобы его забрали.

– Не люблю я смотреть на трупы, – вздохнул Беркович, – но ведь если я откажусь, вы обвините меня в халатности.

Савир рассмеялся.

– Непременно, – сказал он. – Тем более, что есть одна деталь, на которую вы должны будете обратить внимание при расследовании, и лучше, чтобы вы это увидели сами.