Расследования Берковича 9 [сборник]

Рак, я слышала, тоже возникает от нервов. Во всяком случае, это одна из теорий — по-моему, правильная. Я ждала, что это случится, и это случилось. Когда врач в «Ихилове» сообщил диагноз, я не сдержалась и воскликнула: «Так я и думала!» Врач не понял, а я не стала объяснять.

— Вот и все, — закончила рассказ Светлана. — Роман мог дожить до девяноста, а прожил сорок пять.

— Но ведь и вы… — пробормотал пораженный Беркович. — Вы тоже толком не жили.

— Почему? — удивилась Светлана. — Я прекрасно жила! Вы не представляете, какие силы придает человеку ненависть! У меня была цель, и я к ней шла. Более того: я этой цели добилась. Многие ли могут сказать это о себе?

— Надеюсь, вы не станете настаивать на том, чтобы я вас арестовал? — спросил Беркович. — Все вами сказанное — не доказательство убийства…

— Это ваши проблемы, — бросила Светлана. — Моя совесть чиста. Я сделала то, что хотела, и призналась в том, что сделала.

После ухода Светланы Моисеевны инспектор Беркович долго смотрел перед собой пустым взглядом, потом поднял телефонную трубку и набрал номер инспектора Хутиэли.

— Ну что, Борис, — спросил Хутиэли, — ты ее успокоил?

— Боюсь, она меня убедила, — медленно произнес Беркович. — Похоже, что она действительно довела мужа до могилы.

— Есть основания для обвинения в убийстве? — обеспокоенно спросил Хутиэли.

— Нет, — вздохнул Беркович. — Никаких оснований. Но на небесном суде, если это когда-нибудь случится, ее, конечно, осудят.

— Ах, — облегченно сказал Хутиэли, — на небесном суде и нас с тобой ждут немало трудных минут.

— Пожалуй, — согласился Беркович. — Вот убийство, которое настольно очевидно, что убийце просто невозможно предъявить обвинение.

— Парадоксами говоришь, — рассмеялся Хутиэли.

Беркович положил трубку. День клонился к вечеру — первый день в новой должности.

Смертельная вечеринка

Инспектор Беркович позвонил домой вскоре после полудня и сказал извиняющимся голосом:

— Знаешь, Наташа, я не уверен, что сумею вернуться к пяти.

— А что случилось? — осторожно спросила Наташа, зная, как не любит муж говорить о деле, если в расследовании еще не поставлена точка.

— Женщину отравили, — коротко объяснил Беркович.

Он выключил телефон и, спрятав его в боковой карман, вернулся в большую комнату, откуда вышел минуту назад, чтобы позвонить Наташе. Здесь ничего не изменилось за это время: тело Жаклин Визель лежало у журнального столика, на котором стоял пустой поднос. Четверо гостей сидели в разных концах салона на принесенных из кухни пластиковых стульях, Йосеф, муж Жаклин, откинулся в своем инвалидном кресле — лицо его ничего не выражало, а слепые глаза были, как всегда, неподвижны.

«Мужественный человек, — подумал Беркович. — После смерти жены он стал совершенно беспомощным. Но держится, хотя все произошло на его глазах»…

Он сразу поправил себя: при Йосефе все произошло, это да, но не на его глазах — муж Жаклин потерял зрение и стал инвалидом через год после их свадьбы двадцать лет назад. На химическом заводе, где он работал, произошел взрыв, и с тех пор они жили на его пенсию и на то, что зарабатывала Жаклин. Детей у Визелей не было, и Беркович не знал — по чьей вине или по чьему желанию. Визели часто принимали гостей, это скрашивало жизнь Йосефу, а Жаклин делала все, чтобы угодить мужу, которого просто боготворила.

Обычно гости приходили к Визелям по вечерам, но сегодня собрались рано, потому что была пятница и Жаклин хотела устроить субботнюю трапезу. Гости сидели в салоне, пили кофе и беседовали. Тем для разговора было достаточно…

Приглашены сегодня были две пары: Ализа и Марк Лейбовичи, а также Лея и Мордехай Киршенбаумы. Старые знакомые семьи Визель. Сидели, разговаривали. В четыре Йосеф предложил выпить вина, Жаклин достала из бара бутылку «Кармеля», открыл ее и наполнил бокалы Мордехай, после чего хозяйка дома поставила бокалы на поднос, а поднос — на журнальный столик. Каждый подходил и брал себе бокал. Последней взяла Жаклин. Отпила глоток, сказала что-то вроде: «Как вы пьете эту гадость, вино совсем скисло» и, неожиданно захрипев, уронила бокал и схватилась обеими руками за шею.

Начался переполох, Жаклин корчилась на полу, все суетились, Йосеф в своем кресле кричал «Что случилось? Что случилось?» Открыли окно, чтобы было больше воздуха, вызвали скорую, но Жаклин умерла раньше, чем приехали медики.

В суматохе кто-то из гостей (возможно, убийца) наступил на упавший из руки Жаклин бокал, и эксперт Рон Хан с трудом сумел собрать на плитках пола несколько капель вина. Он забрал на экспертизу и эти капли, и осколки, и бутылку, а заодно остальные бокалы, в которых, конечно, не было яда, поскольку все выпили и остались живы.

— Могу я для допроса воспользоваться вашей кухней? — спросил Беркович у Йосефа. Тот повернул в его сторону голову, прислушался к интонациям голоса, коротко ответил «да» и вновь погрузился в себя.

Инспектор вызвал сначала Мордехая Киршенбаума, который открывал злополучную бутылку.