- Я же не предлагаю тебе отдых. Ты в Киеве проведешь еще один семинар. Для большой группы журналистов. То, что ты рассказал ребятам о методике расследования, более чем полезно. У нас практически нет журналистов, специализирующихся именно на расследовании. А в свете последних событий это актуально до предела. Исчезновение Горделадзе...
Обнорский поморщился. Говорить о Горделадзе не хотелось. Хотелось просто смотреть на море и закат, пить это изумительное вино.
- Да, Горделадзе, - с ноткой вызова сказала Галина. - Я обратила внимание, что тебе не хочется говорить на эту тему. Но ведь ты не знаешь подробностей. Ты не знаешь, что за ним следили последнее время.
- И что - есть факты?
- Да, есть факты...
- Любопытно...
- И это все, что ты можешь сказать? Неужели у тебя нет хотя бы чувства корпоративной солидарности? Неужели тебе не хочется разобраться?
Солнечный диск спрятался, и мгновенно стало темно. Город внизу вспыхнул тысячами окон и фонарей. В море ярко светились огоньки катеров. Обнорский вздохнул и ответил:
- У меня есть чувство корпоративной солидарности... Но видишь ли, для того, чтобы, как ты говоришь, разобраться, мало одного желания. Разбираться нужно командой. Потратить на это массу времени и денег...
- Деньги будут, - сказала Галина быстро.
- Ото! Откуда же они возьмутся? Даст ваша "Виктория"?
- Да, даст наша "Виктория".
- Ого! Ты, видимо, не представляешь себе, о каких деньгах идет речь, сказал Обнорский. - Для того, чтобы работать на серьезном уровне, необходимо задействовать хотя бы пару моих ребят. Им нужно оплатить билеты, гостиницу, командировочные. Их необходимо оснастить средствами связи, транспортом. Им необходимо иметь в своем распоряжении свободные деньги на оперрасходы.
- Деньги будут, - уверенно сказала Галина. Обнорский посмотрел на нее с интересом. Закурил, потом спросил:
- А кто финансирует вашу "Викторию"?
- Нас финансирует правительство США.
- ЦРУ? - спросил Обнорский громким шепотом, выкатывая глаза.
Галина нахмурила брови и сказала:
- Глупости. Какое ЦРУ? Какое ЦРУ, Андрей?
- Не обижайся, - ответил Обнорский. - Мне по большому счету глубоко наплевать, кто финансирует ваш фонд.. Хоть Папа Римский, хоть Березовский, хоть союз геев и лесбиянок... на результаты расследования это никак не повлияет.
- Я могу понимать твои слова, как согласие провести расследование исчезновения Горделадзе?
- Очень быстро бежишь. Притормози.
- Но ты сказал, что...
- Погоди, Галя, - перебил ее Обнорский. - Мне нужно вернуться в Питер, посмотреть, какие есть материалы по Горделадзе... и только после этого принять решение. О'кей?
- Йес! - ответила Галина. - Материалы я тебе подберу и вышлю.
- И давай-ка сегодня больше не будем возвращаться к этой теме, добавил Обнорский.
К этой теме больше не возвращались. Поужинали и вернулись в санаторий. Наутро утомленный любовью Обнорский уехал в Симферополь, оттуда вылетел в Москву, а вечером был в Питере. С собой он привез тоненькую папочку с надписью "Горделадзе". Никакие предчувствия его по-прежнему не беспокоили.
* * *
В Питере Обнорский закрутился с делами и два дня все никак не мог добраться до папки. Вечером второго дня позвонила Галина, поинтересовалась: как дела вообще и познакомился ли Андрей с содержимым папки в частности?
- Галя, - сказал Обнорский, - я страшный свин, но так и не нашел пока времени...
- Андрей, - с укором протянула Галина.
- Ну виноват, признаю! Даю честное пионерское, что прямо сейчас сажусь читать. Завтра утром тебе отзвонюсь... 0'кей?
- Йес! - ответила она. - Я очень хочу тебя видеть, Андрюша... или хотя бы слышать твой голос. Я буду ждать твоего звонка. Я очень буду ждать, Андрюша.
Обнорский включил кофеварку, выключил телевизор (с экрана энтэвэшный диктор взахлеб рассказывал о "чудовищных репрессиях" против НТВ) и открыл папку.
С первой страницы на него смотрело лицо Георгия Горделадзе. Взгляд у Георгия был хороший, Обнорскому он понравился... Еще Обнорский подумал, что где-то уже видел Горделадзе... или кого-то он сильно напоминает. Андрей попытался понять, где же мог видеть или на кого похож Георгий Горделадзе, и не смог. Андрей перевернул страницу и снова увидел фото журналиста. На этот раз Георгий был сфотографирован с женщиной и двумя девочками, а подпись под снимком гласила: "Георпй Горделадзе з дружиною Мiрославою i дiтъми".
Обе фотографии на самом-то деле были ксерокопиями с газетных материалов. Глядя на фото, Андрей впервые подумал, что Горделадзе был семейным человеком "...з дружиною М1рославою i дiтъми..." А впрочем, почему был? Ни одного факта, доказывающего, что Георгия Горделадзе убили, пока, кажется, нет. Андрей перевернул страницу, отложил в сторону. Третья страничка в досье Галины, а вернее сказать - фонда "Виктория", оказалась справкой о биографии Горделадзе.
Обнорский закурил, взял в руки листок и прочитал:
Справка:
"Горделадзе Георгий Русланович. Род. 21.05.69. Уроженец Грузии.
Паспорт: НА No 388000, выдан 18.12.96 Галицким РУВД г. Львова.
ОЗП: AM No 898292, выдан 12.07.99 "J302".
(Не исключено наличие других паспортов.)