Rassolniki

В: Мы бесполезными делами не занимаемся, это всё равно, что корове объяснять, почему молоко белое. Пропаганда работала хорошо – знаешь такую мудрость?

Д: Она и сейчас неплохо работает, даже несмотря на таких, как ты…

В: Короче – я всё понял про погромы, давай кончать базар.

Д: Давай не базарь, я сам решу, когда кончать, а когда нет. Ты лучше скажи, вот гопников вы цепляете, это понятно – их по харям можно узнать, но вы же ещё и в вузах работаете, и в театрах, и везде, где типа интеллигенты, умницы и умники – как вы понимаете, где рвачи, похеристы, отпрыски просоветских родителей…

В: А что ты тоже хочешь к нам присоединиться?

Д: Ты затрахал перебивать. Что, бля, у парашников заразился…Слушай молча и отвечай, ты, сука, здесь никто и не пи. ди.

(Пауза)

Д: Чо опять молчим? Как ты топоту среди золотой молодёжи вычисляешь? Отвечай и вали нах…

В: Много способов есть, но с такими сначала разговаривать приходится, и когда понятно – что это за фрукт, тогда и принимается решение – давить его физически и морально до полного, так сказать, исцеления, или это здоровый чел…

Д: О как, разные методы, разные стили. Серьёзные вы ребята.

В: Серьёзнее твоих.

Д: Ну всё, шуруй, про налёты я тебе сказал.

(Пауза)

Д: Стой, вернись, сядь.

В: Да ты затрахал. Цепляешь, угрожаешь, вопросы уеба…ские…Короче, я звоню своим… Ты меня как мальчика разводишь, я тебе чо, скинхед какой-нибудь?…И ты знаешь, что ты меня сейчас не закроешь, и я знаю…так что надо? Говори сразу.

Д: Птичка тут шепнула, что вы в политику решили пойти? Ты знаешь, чем это пахнет?

В: А это птичка случайно, улетая, на тебя не насрала? А то бы ты знал, чем это пахнет.

Д: Всё, иди на х. й отсюда, следующий раз в КПЗ поговорим.

В: Счастливо. И вот тебе, Вить, совет – не разговаривай с птицами, верь только мне. А я тебе говорю, что мы в политику не пойдём – не дебилы, знаем, что тогда нами займутся совсем на другом уровне. Но я тебе скажу – тоже по секрету – вполне возможно, кто-то захочет заручиться нашей поддержкой. И вот тогда мы – будь уверен – поддержим. Но сами – ни ни…

Д: Я так и напишу в отчёте…

В: Валяй. Надеюсь, больше не увижу твоего мерса у подъезда.

Д: А я думал, тебе лестно, борщ херов. (Противный жидкий смех).

* * *

Рублёв недолго решал – отправлять ли этот текст в редакцию. Отправил и точка. В конце концов – имена изменил, к тому же одно из правил журналистики – все документы, которые попали тебе в руки и представляют общественный интерес, должны предаваться огласки. Вряд ли Ведов об этом подумал, хотя, может как раз на это и рассчитывал.

В любом случае Саша не хотел сегодня забивать всем этим голову, тем более, когда этот «эксклюзивный» допрос через полтора часа появился на сайте. Рублёв его ещё раз прочитал и разочаровался – пустой базар, никому не понятный, почти без красок и деталей. Но редактор сказал – отличная штука!

Ещё одна причина, по которой голова Александра сегодня, как почта перед праздниками, не хотела принимать никакую корреспонденцию – Катя. Она обещала проводить на ночную смену Коляна – тот работал комплектовщиком на складе – и прийти к нему…

Эта ночь обещала ангельское дыхание и даже больше.

Часть вторая

XI

Металлический сарай радиотелевизионной передающей станции бликовал оранжевым закатом. Телевышка, которая стояла почти впритык к зданию, уже царапала антеннами чёрные тучи низкого неба. Она и так-то не отличалась красотой – длинная, с вертикальными лестницами и металлическими площадками, окутанными проволокой, передатчиками и лампами. А под вечер телебашня и вовсе казалась инопланетным монстром. Вот-вот зашагает своими ногами-опорами или упадёт и поползёт, как гусеница, лапками-передатчиками. Не жди ничего хорошего от телебашни! Да ещё и поле вокруг этой железной коробки с чудовищем гудело, будто по нему проходили миллионы вольт электричества. При этом рокотало кузнечиками – и этот звук делал невероятные кульбиты: он врезался в «колючку», которая укутывала станцию со всех сторон, и пробегал по ней спиралью, от чего сами «колючки» немного тряслись и скрежетали, соприкасаясь друг с другом острыми концами. Жутковатая музыка, надо сказать!

К станции со стороны леса приближались двое: парень и девушка. По одежде – туристы, по сосредоточенности – шпионы с другой планеты. Пришли победить монстра.

Подошли к колючке, переглянулись, девушка кивнула. Парень достал из кармана джинсов камень, размахнулся и перекинул через проволоку прямо в металлическую дверь. На бросок никто не отреагировал. Только спустя секунду эхо от удара врезалось в проволоку и она затрепетала, как от порывистого ветра.

Парень снял с плеч рюкзак, расстегнул боковой карман и достал камень побольше. В этот раз размахнулся сильнее, камень с оглушительным звоном угодил в дверь и по колючке словно прошёлся ураган. Спустя несколько секунд, наконец, послышался скрип отодвигаемой изнутри щеколды. На улицу выглянул полный мужчина лет пятидесяти с опухшими глазами:

– Хули надо? – «поприветствовал» он ребят.

– Мы – туристы, заблудились, дяденька, – начала щебетать девушка.