Рассуждения кота Мура

– Не скрою от тебя, милый Мур, – отвечал Понто, – что мой старый дядя немного сварлив и придерживается устарелых понятий, как это нередко бывает со стариками. Он удивился тому, что мы с тобой идем вместе: он находит, что нашему сближению мешает неравенство положения. Я уверил его, что ты очень приятный и образованный юноша и что до сих пор я очень хорошо проводил с тобой время. Тогда он сказал, что я могу видеться с тобой время от времени наедине, но только чтобы я не вздумал водить тебя в собрание пуделей, так как ты не можешь участвовать в этих собраниях; твои короткие уши слишком ясно выдают твое низкое происхождение; смышленые длинноухие пудели сочтут тебя недостойным. Я пообещал ему не водить тебя туда.

Если бы я знал тогда что-нибудь о моем великом предке, Коте в сапогах, который занимал многие должности и был ближайшим другом короля Готлиба, я бы легко доказал другу Понто, что собрание пуделей могло бы считать себя очень польщенным присутствием потомка знаменитейшего рода; но пока я должен был оставаться в неизвестности и терпеть, наблюдая, как Понто и Скарамуц надо мной величались. Мы пошли дальше. Впереди нас шел молодой человек, который вдруг издал радостное восклицание и так быстро обернулся, что непременно бы ушиб меня, если бы я не отскочил в сторону. Так же громко вскрикнул и другой молодой человек, шедший тому навстречу. Они бросились друг другу в объятия, как друзья, которые давно не видались, прошли мимо нас несколько шагов рука об руку и расстались не менее нежно. Тот, что шел сначала впереди нас, долго смотрел на уходящего друга, а потом быстро юркнул в какой-то дом. Понто остановился, и я также. Тогда открылось окно во втором этаже того дома, куда вошел молодой человек, и мы увидали его, стоящего за спиной прекрасной молодой девушки; оба они очень смеялись, глядя на друга, с которым молодой человек только что расстался. Здесь Понто проворчал сквозь зубы что-то такое, чего я не понял.

– Что ты медлишь, дорогой Понто? Не пойдем ли мы дальше? – спросил я, но Понто стоял неподвижно, потом сильно махнул головой и молча продолжал путь.

Когда мы дошли до приятного места, окруженного деревьями и статуями, Понто сказал мне:

– Побудем здесь немного, дорогой Мур, у меня не выходят из головы эти юноши, так сердечно обнимавшиеся на улице. Они такие же друзья, как Дамон и Пилад.

– Дамон и Пифий, – поправил я. – Пилад был другом Ореста, которого он нежно укладывал в постель и поил ромашкой всякий раз, когда демон и фурии слишком преследовали несчастного. Видно, что ты не особенно сведущ в истории, милый Понто.

– Это все равно, – продолжал Понто, – но историю двух друзей я знаю прекрасно и расскажу тебе ее со всеми подробностями, так как я слышал ее двадцать раз от моего господина. Быть может, рядом с Дамоном и Пифием, Орестом и Пиладом ты поставишь еще и третью пару: Вальтера и Формозуса. Формозус – это тот самый молодой человек, который чуть не упал, обрадовавшись встрече со своим дорогим Вальтером. В одном красивом доме с зеркальными стеклами живет старый, украшенный орденами президент, которого Формозус сумел так очаровать своим светлым умом, ловкостью и блестящей ученостью, что старик полюбил его, как родного сына. И вдруг Формозус потерял свою веселость и сделался бледен и томен; десять раз в течение четверти часа испускал он такие тяжкие вздохи, как будто хотел расстаться с жизнью, и был до такой степени погружен в свои мысли, что, казалось, забывал все на свете.

Долго добивался старик, чтобы юноша открыл ему причину своего таинственного горя; наконец, оказалось, что он смертельно влюблен в единственную дочь президента. Сначала старик испугался: он вовсе не рассчитывал выдать дочку за человека без положения и без чина, каким был Формозус, но так как бедный юноша увядал на его глазах, то он призвал на помощь свое мужество и спросил Ульрику, нравится ли ей юный Формозус и говорил ли он ей что-нибудь о своей любви. Ульрика опустила глазки и сказала, что хотя Формозус и не объяснялся ей по своей великой сдержанности и скромности, но она уже давно заметила, что он ее любит, так как это нетрудно было заметить. Ей Формозус тоже очень нравится, и если ничто этому не мешает, и дорогой папа ничего не имеет против…

Короче, Ульрика сказала все, что говорят в таких случаях девушки, которые перешли уже цветущую пору юности и часто подумывают: «Кто будет тот, который поведет меня к алтарю?»

Услышав такой ответ, президент сказал Формозусу: «Подними свою голову, мальчик, будь счастлив и доволен: Ульрика будет твоею».

Итак, Ульрика стала невестою юного Формозуса. Все завидовали счастью красивого и скромного юноши, но один человек пришел от этого в отчаяние: это был друг Формозуса, Вальтер, с которым он жил душа в душу. Вальтер видел Ульрику раз в жизни, говорил с ней и влюбился в нее, быть может, еще сильнее, чем Формозус. Однако, я все говорю про любовь, а ведь я не знаю, был ли ты когда-нибудь влюблен, милый кот, и знаешь ли ты, что это за чувство?