Рассвет

— К бабке не ходи! Сам же понимаешь. Но не прямо сейчас. Она со своей гордыней новоявленной богини сама захочет присутствовать при захвате и наказании осмелившихся пойти против королевской воли. Я почему-то уверен в этом. Хотя прямых указаний еще не получал… Ну а пока мне предписано организовать блокаду «замка». Никого не выпускать из кольца и захватывать всех, кто решит прибиться к вам. Усиление ко мне уже выдвинулось…

— Мне надо будет отпустить последних людей. Тех, кого уже не смогу увести.

— Тогда не теряй времени и делай это прямо сейчас. К утру я перекрою подходы со всех сторон, так что мышь не проскочит. Это всё — чем могу. До рассвета они должны уйти. Им лучше это действительно сделать. Те кто останутся — могут очень пожалеть об этом. Она может не дать им легко умереть… Прямо сейчас — я с теми, кто у меня уже есть, закрою южное и восточные направления. Север и запад пока открыты. Действуй!

— Спасибо! Не забуду. Слушай а если…

— А если кто-то все же понадеется и останется и ты не успеешь вывести его отсюда до начала штурма… Это только на свой страх и риск. В самом крайнем случае — пусть прикинутся теми, кто решил покориться — может кого и пронесет мимо её божественного гнева…

— Я тебе должен, подполковник.

— Угу. — Хлыст небрежно и повелительно кивает своим бойцам: «За мной!» и вразвалочку идет к воротам.

— Удачи, Горан. По-возможности отпишусь о времени штурма заранее. Если сам буду в курсе.

— Спасибо. Буду помнить. И тебе удачи, Виталий.

Месседж от Рул.

— И все-таки ты решил окончательно кинуть меня, Горан?

— Ты о чем?

— Несколько кры, с бегущих с твоего корабля попали к моим людям. Все таки решился уйти туда сам? До скорой встречи! Всех не уведешь.

— Не параной, Рул.

— Все я сказала. Отбой. Жди.

Месседж от Хлыста.

— Рул уже на пути сюда. Думаю с утра будем «разбирать» твой замок. Кому необходимо, смогут выйти через рощу справа. Я скажу когда.

— Спасибо, Виталий.

С группой последних "везунков" ухожу в портал…

Глава семнадцатая. Май

Мониторю окрестности локатором.

— Чисто, пошли.

Вывалившись щитами вперед из портала, ощетинившись острым боевым железом — теперь уже без опаски направляемся к стене, напротив которой выстраиваются в штурмовые коробочки-фаланги, прибывающие войска Черной Королевы. Мой локатор сейчас настроен на появление любого человека вблизи стен замка, звуковое оповещение на максималках — поэтому внезапно появиться с тыла и отрезать нас от спасительной арки ни у одной, даже самой профессиональной диверсионно — штурмовой группы противника не получится. Мы засечем их и успеем уйти раньше, чем враги переберутся через стену. Тут всего двадцать прыжков.

— Зимний, ну что ты застыл как поп на Казантипе? Встрепенись уже, дружище! Мы с тобой еще прикурим от солнца. Мож абсентику хлебнешь? Сразу попустит, отвечаю! — тормошит художник сумрачного приятеля, пребывающего в глубоком миноре.

— Мне тоже дайте, — бросаю через плечо, не отрываясь от локатора. Есть! Вот и сама повелительница «ментально нестабильных, но яростных персонажей».

— Привет. А ты в своем репертуаре. Что за представление ты тут опять решила устроить? Откуда такая тяга к театральным эффектам? В юности играла в драмкружке и мечтала о славе и поклонниках, но бездарно провалилась при поступлении и по-блату пришлось идти в медицинский?

— Горан, время слов прошло, сейчас я буду убивать всех, кого мы схватили по пути сюда. Среди них есть и те, кто был в твоем племени. Их, к моему сожалению немного, но я найду и остальных твоих людей. Всех твоих людей. Обещаю! Вот тогда и они пожалеют о том, что родились и о том, что встретили тебя. С этим сожалением они и будут умирать. Долго и тяжело умирать — проклиная тебя и твоих ближних!

— С удовольствием огорчу тебя, Рул. Это уже не мои люди. Они сами выбрали свой путь. К тому же — меня при этом не будет и я этого не услышу. — стараюсь чтобы голос звучал ровно и небрежно.

— Но ты это почувствуешь. Их боль! Их страдания! Своими муками они заплатят за тебя! И это не даст тебе покоя до самого конца.

— Ты просто больная сука. Сумашедшая паучиха! Крыса бешеная! Если я когда-нибудь и решу вернуться, то только для того, чтобы раздавить тебя, гадюка черная. Ты сама безумна! Тварь! — я все-таки срываюсь. Напряжение и постоянный стресс последних дней все-таки прорываются.

— Егор, отваливайте уже, от греха. Не бесите её. Мне с ней еще тут жить. Чего ты ей наговорил — прямо до небес коброй взвилась! Сейчас точно кого-нибудь покромсает. — это друже Хлыст мне приватно семафорит.

— Атаман, глянь-ка, — похлопывает меня по плечу Шептун.

— Вот ведь дерзкая сучка! — щедро сплевывает прямо на помост Валера.

— Ну а тебе-то чего, племянница волчицы? — уже успокоившись и взяв себя в руки, спрашиваю у неторопливо приблизившейся к воротам девушки.

— Я ей не племянница, — с наглинкой усмехается Кэти, — У нас там несколько десятков людей. Среди них есть и бывшие «твои». Их жизни зависят от твоего решения.