Рассвет

— У Рул сейчас серьезный конфликт с вояками на северо-западной окраине. Она прямо рогами уперлась. Там что-то глубоко личное. Какой-то их командир, чем-то её очень сильно обидел. Как я понял еще в той, прошлой жизни. Точно знаю только, что они категорически не согласились под нее прогнуться. Но догадываюсь, что там её бывший муж… А если судить по тону, которым она раз-другой о нем при мне ненароком вспоминала — там просто бездна ненависти и дикой жажды покарать этого человека. Они давно разбежались, еще до меня. Но ненавидит она его люто до сих пор!

В общем, если мои догадки верны: пока не нагнет или не вырежет их всех и не выспится персонально на нем — она не успокоится. Во всяком случае мне так показалось. Но это не затянется слишком надолго. У «зеленых», бойцов едва ли чуть больше пары сотен наберется. Да и из них половина не вояки, а так — семенная вытяжка. Обмороки. Больше суток там на собственном брюхе елозил. Прояснял обстановку. Они около складов своих оборону заняли и надеются непонятно на что. Говорят, что поначалу всех желающих присоединиться — сами отгоняли. Из жадности наверное. А теперь к ним никто уже и не идет. Рул боятся.

Только эта её старая обида и жажда немедленной мести вас и спасает. Пока. Иначе не я бы с полтинником этих деревянных солдат здесь сидел, а она сама и большая часть отряда — уже твой портал в семь слоев оцепили бы.

— А сколько всего у нее бойцов? — задаю щекотливый, но очень важный вопрос.

Подпол мнется.

— Виталий, ну ты ведь ей присягу не давал?

Позависав, все-таки отвечает:

— Сотен шесть уже имеется и это, как я понимаю — далеко не предел.

— О-хо-хо! Внушает!

— Да. Вам не вывезти. Да и никому другому тоже. Она сейчас в городе любого, кого захочет — на четыре кости поставит.

— А если обьединиться с кем? С теми же вояками.

— У тебя просто нет на это времени. Она их уже вот-вот уничтожит. Просто не хочет лишние потери нести — ждет, может все-таки сами сдадутся. И скорее всего — так и случится. Хоть и сумасшедшая, но не дура… «Зеленые» уже обложены со всех сторон на своей базе. К тому же если тебя или кого-нибудь из твоих — заметят хотя бы в трех километрах от их расположения… дальше продолжать? Да и при гипотетическом обьединениии — вы все равно не победили бы. Ну потрепали бы её отряд немного посильнее и только. И героически сгинули. А она себе рано или поздно новых солдатиков наклепает.

— У нас вроде с казахами неплохие отношения завязываются…

— Уверен, что они с радостью впишутся в чужие разборки? И захотят положить кучу своих людей чтобы поучаствовать в мероприятиии, успех которого под большим вопросом. Их она пока никак не задевает.

— Согласен. Это я так в порядке бреда озвучиваю любые варианты.

— Союзников вам не найти! Против такой силы не пойдут. — он сейчас озвучивает мои собственные мысли.

— Снова согласен… А если её завалить?

— «Шахида-смертника» зашлешь? Или сам дышать устал? К ней не просто подобраться. Ну а назад, уж точно не выбраться. К тому же не уверен, что это окончательно решит проблему. А если бойцы озвереют и пойдут тупо крошить всё, что шевелится? Или станут подчиняться Владику? Уверяю — тогда Рул тебе ангелицей — девственницей с лебедиными крыльями вспоминаться будет. Это сейчас хорёк смирный, пока за ней чемодан носит, а дай такому неограниченную власть… И вообще, Горан — её смерть мне не нужна. Во всяком случае — пока я не узнаю где она держит моих. Так что ты не забывай, на чьей я стороне… — он бьет кулаком по колену, — Сука! Я уже месяц живу, как тот монах шаолиньский, который между дождевых капель бегал. Достало! И ведь её безумие будет только усиливаться.

— Если долго всматриваться в бездну — бездна начнет всматриваться в тебя…

— Все, Горан! Я сказал даже больше, чем хотел. Только из-за детишек ваших. Закрыли тему.

— Как скажешь. И еще раз спасибо, Виталий.

— Ну а теперь расскажи мне, что посчитаешь нужным о результатах своей разведки. Но учитывай — максимально полный рассказ в твоих интересах. Может быть хорошие, обнадеживающие известия смягчат её реакцию на то, что ты сделал это без высочайшего позволения…

Я вещаю.

Выслушав и задав несколько уточняющих вопросов, он уходит. Напоследок притормозив и внимательно оглядев меня, словно в первый раз. Будто оценивая — не насвистел ли я насчет своих недавних подвигов. И бросив:

— Ну ты конечно полный отморозок, Горан. Но везучий до изумления. И воинской удачей не обижен. Немного таких встречал. Кто-то тебе ворожит, как говорится.

— Мне особенно выбирать-то не приходилось, Виталий. Жизнь и твоя Светлана Викторовна заставили. Я в вожди в отличие от нее не рвался — так уж карты легли. Самопроизвольно — без моего хотения сложилось. Для меня это атаманство — не корона, а хомут, чтоб его! И теперь за мной люди, а был бы один — даже пьяный в тот поселок не полез бы. Зуб даю! Вот не герой я ни капельки. После службы вообще себя в пацифисты навсегда зачислил. Но у судьбы, видать — всегда и на всё свои планы.