Рассвет

— Нет, что ты… Там, наверное, много ошибок… Я же только шесть классов закончил и то давно.

— Ошибки исправим. Главное — был бы талант. А потом начнешь учиться и ошибок делать не будешь.

— Не надо посылать, а то в селе потом засмеют меня, — робко проговорил он.

Галина не узнавала острого на язык, озорного Федьку. Смущенный, какой-то неуверенный в себе, он, казалось, стал еще меньше ростом.

— Не волнуйся, на первый раз подпишешься псевдонимом, — сказала Галя.

Глава сорок шестая

Галина и Михаил Антаров приехали в город на областной слет молодых садоводов и виноградарей. Михаил по-прежнему работал в строительной бригаде, но был одним из самых любознательных слушателей на курсах садоводов.

Не застав дома ни отца, ни матери, Галина быстренько умылась с дороги и вместе с Михаилом пошла в театр.

Шагая по шумной улице, она взглянула на свои загрубевшие руки с неровно обрезанными ногтями и сказала Михаилу:

— Ты иди, а я забегу в парикмахерскую.

— Смотри, не опоздай!

Перебежала улицу, открыла застекленную дверь маникюрной и остановилась у порога. В маленькой светлой комнатке — всего два стола, заставлены бутылочками с лаком, коробками с инструментами, белыми фарфоровыми чашками.

Один стол был пустой, а за вторым в белом халате сидела Тася. Прищурив улыбающиеся глаза, она чистила ногти какому-то мужчине, сидевшему спиной к двери, и прислушивалась к его словам.

— Садитесь, пожалуйста, я сейчас заканчиваю, — не поднимая глаз, проговорила Тася.

— Так я вечером буду ждать вас возле кинотеатра, — вкрадчивым голосом сказал мужчина.

Тася не ответила. Она внимательно осмотрела его руку.

— Вот и все! Чего же вы стоите, гражданка? — наконец подняла она глаза и даже подпрыгнула. — Галя!

Мужчина также поднялся, взглянул на Галину. Она узнала Фонфарамона Зазязкина.

— А, мадам колхозница!.. — картинно помахал он растопыренной пятерней, то ли для приветствия, то ли для того, чтобы быстрее высох лак на ногтях. — Решили чернозем соскрести?

Галина не ответила. Она молча смотрела на него. В ее взгляде были жалость и презрение. Это оскорбило Фонфарамона. Он самодовольно улыбнулся, прищурил глаза.

— Как там дела с перегноем, куда навоз возите?

— Поищи его у себя в голове! — отрезала Галина.

— О-о-о, а еще активистка. Вместо того чтобы воспитывать нас несознательных — такое хамство…

Фонфарамон закатил глаза, подул на ногти, осторожно двумя пальцами вынул из нагрудного кармана деньги, небрежно бросил на стол. Во всей его фигуре, в движениях было что-то карикатурное, отталкивающее. Галина вспомнила какой-то зарубежный фильм. На экране в ресторанной обстановке мелькал вот такой прилизанный, словно манекен, тип с мягкими вкрадчивыми движениями и слащавой улыбкой. Поразительное сходство!

— Тебя воспитывать надо хорошей палкой, — ответила Галина. Потом добавила: — Послушай, Фонфарамон, неужели тебе не стыдно? Такой здоровый лоботряс, а бездельничаешь, сидишь у отца на шее.

В тоне Галины, кроме негодования, слышались нотки жалости. Это снова задело Фонфарамона. Он ответил обиженно.

— Во-первых, мое имя Гарольд. Рекомендую на будущее запомнить, а во-вторых, что тебе до моей жизни?

— Ты вроде бы и умный парень. Неужели не понимаешь…

— Ты что, записалась в Общество политпросвещения? — прервал он ее.

— Ну, скажи, почему ты не работаешь? — Галина еще пыталась достучаться до его совести.

Но Фонфарамон уже взял свой обычный тон.

— Что поделаешь, мадам колхозница! — он сделал танцевальное па. — Работы для души пока не нашлось, а физический труд — призвание дураков. Физический труд я органически не переношу. А вообще, какое ваше телячье дело до меня? — словно устыдившись того, что проявил откровенность, повысил он голос. — Адью! — козырнул и лениво пошел к двери.

— Твой кавалер? — обернулась Галина к Тасе.

— Да нет! Просто в третий раз приходит делать маникюр. Честное комсомольское, у меня с ним ничего общего! — Тася прижала руки к груди. — У него мать доцент, я к ней ходила на консультации, когда готовилась в институт. Вот он и начал приставать…

— А почему ты здесь? Ты же собиралась ехать во Владивосток к дяде.

— Ой, Галочка, это длинная история. Да ты садись. Понимаешь, приехала я, а там конкурс как никогда. Ну и провалилась. Память у меня плохая, кроме того очень теряюсь, особенно когда задают вопросы. Садись же! — еще раз пригласила Тася и села сама.

— Дядя хотел устроить на завод, где сам работает, но я отказалась. Климат там, понимаешь… Вот и вернулась в Крым.

— Чтобы красить ногти Фонфарамону?