Рассвет

Проверяя бумаги и принимая гарнизон, легат выявил злоупотребление и нецелевое расходование средств у прежнего легата Кассия Удала. Принимать многочисленные растраты и вешать их на себя, у него не было ни малейшего желания. Он горел желанием вывести неблаговидные делишки Кассия на чистую воду. Перепроверив еще раз, теперь с помощью Венда, чтобы не ошибиться, он свой подробный доклад отправил в Дамурск. Что конечно и не замедлило вызвать столь скорый визит Наместника.

Все прежние выкладки он повторил Наместнику, коснувшись мимоходом и о положении дел в гарнизоне.

Впрочем, Ласада слушал его рассеянно, в пол-уха, думая о чем-то своем.

Доскональный доклад Орин Лан закончил словами:

— Доказаны частые нарушения легата Кассия Удала, в особенности, перерасход средств на материалы, снаряжение и провиант, поставляемый торговцами. Явное завышение расценок, по сравнению с товаром, предлагаемым другими купцами.

Наместник презрительно прищурился, что-то этот новый легат все больше и больше ему не нравится, больно хваткий. Прежний поставщик продовольствия для гарнизона — это его человек. Он сам прикрепил его к Кассию, а этот, прибывший на замену легат, словно солдафон, рушит налаженное.

Легат Орин, без согласования с ним, успел в одностороннем порядке расторгнуть и заключить новое соглашение с ближайшими селениями, на поставку продовольствия. И все это напрямую, без навязанного Дамурском посредничества, как-то всяческих согласований, удержаний и откатов.

Все причастные с этого имели неплохой навар, даже в столичной ставке имели свою законную долю, включая «неподкупного» стратега Сердяка.

Убить его, так это же целый командир гарнизона, а не какой-то несговорчивый торгаш. Легат обладал, к тому же, расширенными полномочиями в гражданской жизни Илема. Да и честно говоря, насильственное устранение неуживчивого легата, было бы явным перебором.

Наместник, несмотря на все его усилия, так и не выяснил, откуда этот легат вообще нарисовался.

Он узнал лишь то, что Орин Лан, был когда-то гвардейцем, а «красноперые» сейчас в сильном фаворе у Первого Слуги Народа. Тем более, дутая борьба с «Младой Раввеной» набирает все больше оборотов.

В ночь «Свержения Имперской Тирании», Орин был рядом с будущим Первым Слугой Народа, тогда таксиархом Гвардии Стиушем. Ну, а потом вдруг, неизвестно с каких причин, впал в немилость.

А может это хитрая игра со стороны стратега «красноперых»? Якобы, опального легата намеренно послали сюда, чтобы вскрыть связи Наместника Ласады и потом подгрести все под себя. Это конечно маловероятно, но учитывать такую возможность следует. Поэтому, ему следует поостеречься с принятием столь превентивных мер.

Прибывших к нему в Дамурск, бывалых кентархов и солдат он, собрав в один отряд, скопом отправил в дальнюю фортецию Хасан. А то лишь глаза мозолят, раздражая его своим показным рвением. Пусть там тащат службу, да и присмотреть за ними есть кому.

По регулярно поступающим доносам, они там тоже, подобно местному легату, рьяно взялись за дело, начали восстанавливать стены, изготавливать запас камней для сбрасывания со стен и даже начали рыть отсутствующий ров. На кой ляд, это им спрашивается надо? С Орином Ланом, одного поля ягоды. Ну, словно чистые дети, играющие в войнушку.

К битве с Кхандом готовятся, не иначе. Какая война, Совет Слуг Народа пошел на такие уступки, в том числе территориальные, что им ничего не угрожает.

Раввена открывала продовольственную базу армии Кханда в Ульяне, вблизи Дамурска. Только для хранения провизии, как это может им угрожать? Или взять ту же передачу спорных островов желтолицым, в русле реки Амгунь, с целью улучшения добросердечных отношений. И все это в одностороннем порядке. Мирная инициатива должна задобрить неспокойных соседей.

Однако, вернемся к нашей занозе в его сановном заду, он с кислым видом осмотрел бумаги.

Крыть было нечем, этот несговорчивый легат нарыл немало досадного на Кассия Удала. Эдак и до его неблаговидных делишек дойдет.

Естественно, ничего, конечно, ему за это не будет. Пошумят в белокаменной, ну пришлют пару делегаций с рутиной проверкой. Но этим столичным хапугам немало придется дать на лапу, а этого Наместнику, как раз и не надо.

Отрывать от своего, нажитого непосильным трудом, ой как ему не хотелось. Но, урезонить чересчур ретивого легата все-таки надо, заранее погасить тлеющий уголек, чтобы он случайно не разжег костер, грозящий обжечь его особу.

Ласада нахмурился и, небрежно бросив кипу бумаг на стол, словно невзначай, поинтересовался:

— Это все или что-то еще есть?

— Вот сумма, списанная, как вознаграждение на сбор сведений и оплату услуг лазутчиков в Кханде.

Наместник, с кислым видом глянул в цидулку. Ну да, скатано все грамотно, чего же тебе, легат, все неймется? Вечно зудящая праматерь комаров и то не придерется к этой бумажке.

Он непонимающе глянул на Орина:

— Ну и что? Все верно, денарии потрачены по назначению.

Обвиняющим жестом, ткнув пальцем в бумагу, легат возмутился:

— На самом деле у нас нет ни малейших сведений, о противостоящих частях кхандской армии на противоположном берегу!