Рассвет

Хотя тело до сих пор находилось на некотором медикаментозном подъеме, на меня навалилось непонятная усталость. Конечно, я не спал уже больше суток, да и крайне напряженный ритм, в котором я провел все это время, не могли остаться без последствий. Однако создавалось впечатление, что причиной столь угнетенного состояния являлось что-то другое. Нет, о чувстве вины за сотворенный здесь ад и речи не шло, подобным чистоплюйством я отродясь не грешил.

– Наверное, просто наигрался по рубчики – наконец понял я.

Действительно, сколько можно бегать здесь, квесты разные выполнять. Базара нет, по своей реалистичности подобное приключение не может не затягивать, но со временем чувство пресыщения неизбежно посещает любого геймера. Пришло время расслабить мозг, пока совсем не заигрался, потому как без последствий, пребывание в этом бесконечном шутере остаться не могло. Используя проверенную систему аутотренинга, загнать себя в состояние “овоща” много времени не заняло, чему крайне способствовали чувство усталости и апатии, играющие сейчас на моей стороне. Ну а возможно я просто задремал, для надежности исключив появление снов, либо других проявлений взбудораженного сознания.

– Нашел, бляха-муха – разбудил меня невольный вскрик Амкера, судя по всему, самого только что вынырнувшего из иного мира, где он пребывал в поиске разгадок.

– Гравитационные поля – выдохнул он возбужденно, заметив напряженное внимание с моей стороны.

Я успел только свериться со временем, выяснив, что дреманул почти час, и спросонья не совсем понимал, о чем, собственно, идет речь. Но с грехом пополам сориентировавшись в ситуации, смог найти способ синхронизировать переполняющий Амкера поток информации, со своими скромными возможностями еще не до конца проснувшегося сознания.

– Давай временно сменим схему, а потому обо всем подробно и по порядку – осадил я его.

– Времяисчисление оказалось так запрятано, к тому же завязано на полном контроле доступа только с ведома Искусственного Интеллекта, поэтому, чтобы до него добраться, пришлось такие кружева повить, что самому не вериться – заявил он гордо.

Откровенная похвальба со стороны Амкера меня ничуть не раздражала, позволяя не спеша освоиться в ситуации и понять, что ему удалось нарыть нечто действительно ценное. Но Амкер не унимался и продолжал позерствовать:

– Да и найти это оказалось возможным лишь благодаря тому, что я предвидел подобный вариант и приготовил ряд отмычек и схем обходов по периферийным программам.

Вот сейчас он уже начал слегка раздражать, теряя время, но видимо достаточно ясно разглядев это по моему настроению, он немедленно перешел к существу вопроса:

– Одной из возможностей определения точного хронометража времени является размещение планет солнечной системы относительно друг друга. Составив из них простейшую систему координат, можно определить время с точностью до долей секунды. Но дело в том, что может и не оказаться возможности наблюдения за их положением с поверхности, поэтому система применялась та же, но расположение планет определялась по идущим от них гравитационным полям, пронизывающих всю солнечную систему и представляя не менее точную модель ориентации во времени.

– И что конкретно из этого следует? – уже окончательно проснувшись, вновь поменял я ход беседы, сразу ставя вопрос ребром.

– Если захватить управление системой гравитационного контроля, мы сможем установить свое время. И достаточно сбить его на несколько минут, чтобы сорвать участие этого Ретронслятора в проведении Диверсии. Ну а в идеале можно подвести время к моменту самоликвидации, и покончить с Ретронслятором наверняка. Но и в том, и в другом случае, необходимо до последнего оставаться на контроле, иначе в случае малейшего несоответствия, И.И. выявит факт чужеродного вмешательства, и заблокирует систему – предельно кратко обрисовал ситуацию Амкер, даже не уточняя, что подобный провал делает невозможным повторную попытку.

– И сколько времени займет захват этой системы? – вновь конкретизировал положение дел я.

– Да получить контроль именно над этой системой, дело трех минут, необходимо захватить еще ряд программ, несоответствие определенной переодичности работы которых и может встревожить И.И. – смущенно ответил Амкер, словно был виноват в возникших осложнениях.

Все это время у меня в глазах не прекращалось мелькание на мониторе, где он выделял компрометирующие нас программы, не дожидаясь вопроса, готовясь дать более-менее вразумительные сроки.

– Два часа пятнадцать минут – предельно точно определил он необходимый срок, видя, что не желая его торопить, я терпеливо ожидаю конкретных данных.

Сам собой напрашивался вопрос – и зачем тогда было будить? Но я предпочел оставить раздраженность в невидимости, на публику с прежним энтузиазмом “благословив” Амкера на дальнейшие свершения. Он вновь с головой погрузился в работу, оставив меня наедине со своими мыслями и чувствами. Ведь в состоянии вынужденного бездействия, отстраниться от проявлявшихся в организме негативных ощущений становилось довольно проблематично.